– Подъем!
Кристина, привыкшая к подобным выходкам отца, среагировала вяло, открыла глаза и лениво натянула на себя одеяло. Спать она предпочитала обнаженной.
Кабанов же, наоборот, укладываясь в постель, непременно облачался в полосатую пижаму. Даже сексом с женой он умудрялся заниматься, не снимая ни куртки, ни штанов.
– Чего сиськи напоказ выставила?
– Стучаться надо, папа.
– Кто ты такая, чтобы я к тебе стучался? Если я уже к родной дочери без стука войти не могу, какой же я отец и генерал?
Кристина тяжело вздохнула. Села, придерживая одеяло у самой шеи.
– Так ты еще и без трусов спишь? – увидел обнаженное бедро дочери Кабанов и радостно добавил:
– Проститутка!
– Я уже взрослая женщина, – не очень-то уверенно сообщила Кристина.
– Подъем! – вновь заорал Кабанов грозно и одновременно весело.
Так в свою бытность полковником он, бывало, кричал у самого уха задремавшего дневального: "Подъем!
Смирно!"
Но то ли женский ум устроен иначе, чем мужской, то ли генерал за последние годы разучился приказывать, дочка вяло махнула рукой:
– Папа, выйди, мне одеться надо.
– Тоже мне, кукла чертова! – пробурчал Кабанов, неохотно покидая комнату дочери. – Сама напросилась, чтобы я с ней поехал, а теперь выговаривает. Через полчаса выезд, – и он резко захлопнул дверь.
Убранство комнаты дочери временами его прямо-таки бесило.
"Все у нее не как у людей! Пропащее поколение.
Взять бы розги да отходить ее как следует!"
Но, несмотря ни на что, Кабанов Кристину любил как умел. Дочь в семье была как бы противовесом ему самому, а жена – точкой опоры. Не существовало такой просьбы, в которой Кабанов смог бы отказать Кристине. Для вида, конечно, упрямился, злился, но неизменно соглашался. Вот и теперь, когда дочь задумала сдавать на права, Кабанов скрепя сердце согласился, даже утром пожертвовал, чтобы отвезти дочь на автодром потренироваться в вождении.
Генерал так привык к мундиру, что, даже надевая гражданский костюм, в мыслях видел себя облаченным в военную форму. Носки он носил исключительно цвета хаки, и неважно, какого цвета был на нем костюм – темно-синий, коричневый или белый, как сегодня.
Кристина подошла к отцу в прихожей и сняла с его головы сетчатую плетеную шляпу с узкими полями.
– Папа, такие шляпы не носят уже лет тридцать.
Где ты ее отыскал?
– Хорошая шляпа, – изумился Кабанов, – почти неношеная.
Дочь отвернула кожаную полоску внутри тульи и продемонстрировала надпись: «Цена: 5 рублей».
– Сколько ей лет, папа?
– Дорогая шляпа, мне мама ее подарила.
Без головного убора генерал выходил на улицу чрезвычайно редко, разве что сильно выпив.