- Кстати, а откуда тебе все это известно? Впрочем, можешь не отвечать. Доблестная московская милиция обгадилась и прибежала к вам за помощью.
- У них это называется "обратиться за консультацией", - невесело усмехнулся Мещеряков. - Наши решили провести служебное расследование...
- И поручили это гнилое дело тебе, - закончил за него Илларион.
- А я пришел к тебе. Может, подскажешь что-нибудь по старой дружбе? Ты ведь его знал,
- И вправду, какая-то каша... Куча данных, а получается какая-то ерунда, скачка с препятствиями, боевик про Рэмбо. Стоило ехать в отпуск, чтобы взрывать эфэсбэшников и расстреливать ментов...
- Кстати, оружие убитых гаишников пропало. Два автомата и два ПМ.
- Нашли?
- Нет. Ни оружия убитых, ни орудия убийства, ни машины Алехина - ничего.
- Выходит, был там кто-то еще, и вот этот "кто-то" тебе и нужен, полковник.
Забродов привычно вывел "лендровер" из узкого жерла арки, бросив мимолетный взгляд на выбоину в оштукатуренной стене, оставленную "мерседесом" его вчерашнего гостя. Выбоина эта почти перекрывала две другие, имевшие сходную форму и происхождение: Мещерякову пришлось дважды сменить фару, пока он не оставил привычку с шиком въезжать во двор забродовского дома на автомобиле. Теперь полковник парковался исключительно на улице и требовал того же от водителя своего служебной машины - пуганая ворона, как известно, куста боится.
"Лендровер" влился в транспортный поток, в этот ранний час еще не набравший полную силу. Асфальт мокро блестел, в выбоинах стояли лужи: ночью опять лило как из ведра, да и сейчас в небе подозрительно клубились низкие серые облака, в просветах между которыми лишь изредка мелькали клочки ослепительной летней голубизны. Затормозив на светофоре, Илларион без особого желания закурил первую в это утро сигарету, привычно подумав при этом, что пора, давно пора бросать. В поле, на задании, он мог обходиться без табака неделями - как, впрочем, и без многого другого, - но возвращаясь, неизменно возобновлял свое пагубное пристрастие. Однажды кто-то из товарищей сказал ему после тяжелого рейда по горам, во время которого им пришлось питаться преимущественно змеями и ящерицами: "Ведь ты же две недели не курил, Илларион. Может, стоит бросить?". На это Забродов ответил: "Мы с тобой, Вася, две недели ящериц ели и нахваливали. Так, может, стоит продолжить?" Любящего плотно, со вкусом закусить Васю передернуло от воспоминаний, и больше он воспитательной работой не занимался. Хотя, подумал Илларион, Вася был, безусловно, прав, а я тогда сыграл не по правилам. Про ящериц - это в тот момент был удар ниже пояса.