Створка громыхнула. Сиверов прижался к стене, затаился.
– Во ветер, – услышал он совсем недалеко от себя.
За штабелем бочек послышались шаги.
– Эй, Гарик, только подальше от ворот отойди, а то мочой уже воняет, как в сортире.
– Ладно, отойду.
Сиверов боком отступил за угол.
– И собак там глянь, Гарик, а то сбегут.
– Никуда не сбегут, забор высокий, а дырок в нем нету, сам проверял.
– Что-то не видно их, не слышно…
Из ворот шагнул высокий, под метр девяносто, детина в рубашке навыпуск, он вышел на засыпанную гравием площадку прямо под фонарь и стал мочиться.
Он никак не мог понять, в какую сторону надо повернуться, ветер налетал и слева, и справа.
Наконец он прижался к бетонной опоре столба, чтобы пошире расставить ноги. Затем застегнулся и несколько раз свистнул, подзывая собак. На его зов никто не прибежал.
– Да ну вас, ни хрена с вами не станет. Небось, мышей ловите, твари ненасытные!
Сиверов дождался, когда верзила скроется в складе, и вновь занялся воротами. На этот раз он понял свою ошибку: их надо было немного приподнимать – меньше шума. Люди, сидевшие в складе, вскоре поняли, что на улице творится неладное. Сиверов слышал, как они вскакивают, бегут, слышал окрики:
«Эй!». Но полоска света между створками ворот мгновенно превратилась в тонкую линию, рассеченную арматурной проволокой, пропущенной сквозь проушины. Глеб как раз успел ее загнуть, когда ворота с той стороны стали дергать.
– Эй!
– Чего? – сказал Глеб.
– Эй, кто там? Ты кто?
– Скажешь Галкину, что деньги, если пообещал, отдавать нужно всегда. Особенно женщинам. А к деньгам желательно делать и маленький подарок.
Ворота грохотали, в дырку пытались всунуть лом, чтобы раздвинуть створки, но Глеб видел со своей стороны, что освободиться пленникам удастся не скоро – разве что у них есть автоген и они вырежут дырку. Но ему для задуманного хватило бы пяти минут.
– Вы время зря не теряйте, звоните Галкину.
– Что за хрень! – крикнули из-за ворот. – Эй, мужик! Ты что, охренел, что ли?
– Звони, говорю. Галкин поймет.
Сиверов отошел к одной из цистерн и, сорвав пломбу, до упора открутил вентиль. Спирт хлынул прямо ему под ноги, да с такой силой, что даже начал пениться. Грязь и брызги полетели в разные стороны.
За воротами сразу затихли.
– Эй, мужик!
– Вы там с огнем поосторожнее, – посоветовал Глеб, – не курите, а то спирт уже под ворота подтекает.
Затем он так же спокойно расправился со второй пломбой. И вот уже два спиртовых потока хлестали в ночи, заглушая кваканье лягушек на близком болоте.
Спирт хлестал, как вода из пожарного гидранта, он даже не успевал впитываться в землю и растекался, как талая вода весной.