Илларион всухую сплюнул на землю. Копать глубже он не хотел - копал уже, и не раз. Ему все чаще приходило в голову, что ответ можно найти разве что в церкви, и он знал, каким будет этот ответ. Ты живешь в царстве дьявола, скажут ему. Будь чист, кроток и терпелив, подставь другую щеку, и твое будет Царствие Небесное. "И это правильно, наверное, - подумал Илларион, глядя на застывшие в неподвижной воде поплавки. - Это как в зоне. Тамошние порядочки тоже далеки от идеала, и рыпаться бесполезно. Надо просто терпеливо мотать свой срок, и в конце концов это кончится. Может быть, тебя даже досрочно освободят за примерное поведение. Только как быть, если родился солдатом и сызмальства не приучен подставлять другую щеку?"
Хорошо Мещерякову, подумал он, прикуривая новую сигарету от окурка предыдущей. Он такими вопросами, похоже, не задается. Для него все ясно: интересы государства превыше всего. Ай эм джаст э солджиер, и никаких гвоздей. Их бин зольдат, иначе говоря. А насчет всяких там аппаратов насилия - это он проходил в училище и благополучно выбросил из головы вместе со всем остальным марксизмом-ленинизмом. Зачем ему это? Философствующий солдат - это же нонсенс, и мне на это указывали всю мою жизнь разные люди и в разных выражениях. Ломать, крушить и рвать на части вот это жизнь, вот это счастье...
Из задумчивости его вывел какой-то звук - очень привычный и в то же время совершенно неуместный на берегу этого тихого лесного озерца. Илларион недоумевающе огляделся и только после этого понял, что слышит чириканье оставшегося в машине мобильника. "Вот черт, - подумал он, - и здесь достали. Зачем я его вообще взял?"
У него возникло желание не подходить к телефону, а то и вовсе зашвырнуть трубку в озеро - пускай рыбы разговаривают, - но он встал и, недовольно ворча, побрел к машине: мало ли что? Шел он медленно, втайне надеясь, что, если звонят по какому-нибудь пустяковому поводу, то телефон замолчит прежде, чем он до него доберется. Но телефон не умолкал, и трубку пришлось взять.
- Ну? - неприветливо сказал он в трубку.
- Хрен гну, - немедленно откликнулась трубка голосом Мещерякова. - Ты куда провалился? В бега подался, что ли?
- Какие, к дьяволу, бега? От тебя спрячешься... Чего тебе надобно, старче? Генерала, наконец, дали?
- Пока нет. На складе красная тесьма кончилась, лампасы к брюкам никак не пришьют, так что задержка только за этим, - отшутился Мещеряков. - Вот видите, - сказал он куда-то в сторону, - я же вам говорил".
- С кем это ты там, полковник?
- С кем надо. Ты где, Илларион?