– Сейчас, сынок, сейчас, – сказала ему мадам Лопатина. Сказала немного нервно: расставаться с деньгами было страшновато, и вдобавок она боялась, что вот-вот кто-то незнакомый и грозный твердо возьмет ее за локоть и спросит, откуда у нее такие деньги.
– Скажите, – обратилась она к девушке, – а тайну вклада вы гарантируете?
– Как и всякий банк, – с очаровательной белозубой улыбкой ответила та.
«Что ты скалишься, дура, – с раздражением подумала Вера Степановна. – Нельзя разве по-человечески ответить: да или нет?» Впрочем, вслух она этого говорить не стала, подумав с легким смущением, что уж кому-кому, а ей, кассиру, выдающему зарплату работникам культторга, знать такие вещи сам Бог велел.
– Сколько будете класть? – деловито спросила девушка.
Мадам Лопатина, в последний раз быстро оглянувшись по сторонам, назвала сумму. Она ожидала, что у сидевшей за стойкой вертихвостки от удивления глаза выскочат из орбит и закачаются на пружинках, как у персонажа мультфильма, но та все с тем же профессионально-любезным выражением лица вписала сумму в бумаги цифрами и прописью, сама заполнила приходный ордер и протянула его Вере Степановне.
– В кассу, пожалуйста.
Кассирша с неудовольствием посмотрела на груду денежных пачек, часть которых сохранила на себе банковскую упаковку, а часть – те, что рассыпались от удара лопатой, – была аккуратно перетянута черными аптекарскими резинками. Что-что, а этот взгляд был знаком Вере Степановне до мелочей. Это был взгляд человека, ежедневно пропускающего через свои руки миллионы, которые ему не принадлежат, и, более того, вынужденного эти миллионы пересчитывать. Этот взгляд она иногда ловила в зеркале, когда чистила зубы и думала о работе.
Кассирша включила аппарат для проверки подлинности купюр и принялась за дело. Заглянув в окуляр, она на мгновение оторвалась от него, бросила на Веру Степановну странный взгляд, который та гордо проигнорировала, нажала какую-то кнопку на крышке стола и снова уставилась в свой аппарат, словно и впрямь допускала мысль, что такая во всех отношениях солидная и законопослушная гражданка, как мадам Лопатина, могла подсунуть ей фальшивые сто долларов. Она отложила первую бумажку в сторону и принялась за вторую – Так вы до вечера не управитесь, милочка, – сказала ей мадам Лопатина.
Кассирша снова бросила на нее свой странный взгляд, опустила глаза и с профессиональной вежливостью сказала:
– Да, придется подождать. Сумма довольно большая.
Мадам Лопатина вынуждена была отдать должное выучке кассирши: на ее месте она сама ответила бы так, что у нетерпеливого клиента разом отшибло бы желание не только торопить ее, но и торопиться самому.