— Почему не получается? — заинтересованно спросил Панин.
— Вот акт экспертизы, — сказал Селиванов, — ознакомьтесь.
Панин, пожав плечами, взял сколотые скрепкой странички и погрузился в чтение. Закончив, он аккуратно положил листки на стол и молча уставился на майора.
— Вот и получается, что спать вы в это время никак не могли, — сказал ему Селиванов.
— Н-да, — несколько озадаченно сказал Панин, — получается.
Реакция была не совсем та, на которую рассчитывал майор, но он решил не сдаваться и довести дело до победного конца.
— С Прудниковым знакомы давно? — деловито спросил он.
— Давненько, — к некоторому удивлению майора, ответил Панин. — Лет пять уже, пожалуй, а то и все шесть.
— В каких были отношениях?
— С Прудниковым?
— С Прудниковым.
— Да, в общем, ни в каких, — ответил Панин. Он явно думал о чем-то своем, и майор дорого бы отдал, чтобы узнать, о чем именно. — Иногда обращался за консультацией. Иногда у него возникали проблемы... ну, знаете, по моей части.
— Например?
— Ишь, чего захотел... А впрочем, чего там. Ну, вот вам пример: повадились в прошлом году какие-то недоумки дверь у него пробовать. Само собой, сигнализация срабатывает, охрана тут как тут, по квартире ходят, сапогами топчут. А на дворе, заметьте, март месяц, грязищи по колено, — короче, сплошная нервотрепка. Он ко мне: так, мол, и так. Ну, нашел я их, поговорили... Гастролеры оказались из Казани, на заработки приехали. Уговорил я их Прудникова не трогать, они и поехали себе обратно в Казань.
— Живьем поехали?
— Обижаете... Правда, морды им кто-то красиво разрисовал, но это уж, как водится — как же им было с гастролей без ничего возвращаться? Братва в Казани засмеяла бы, а так хоть морды битые...
— И ты тут, конечно, ни при чем.
— Разумеется.
— То есть, с Прудниковым вы не ссорились?
— Да вроде бы, нет. Делить нам с ним нечего, работаем в разных областях народного хозяйства, так что причин ссориться до сих пор как-то не возникало.
— До сих пор? А теперь, стало быть, возникли?
— Бросьте, бросьте, майор. Это же просто несерьезно. В вашем возрасте, в вашем чине, при вашем опыте работы... Ну, что вы мне шьете? Это же курам на смех, честное слово. Закурить не желаете?
— Не желаю. Так что у вас с Прудниковым произошло?
— Как хотите. А я, с вашего позволения, закурю.
— Нервишки?
— Представьте себе, да. Настойчивость, с которой вы пытаетесь повесить на меня это убийство, в котором, как я понял, вы сами не вполне уверены, не может не действовать на нервы. Учтите, я вам не Александр Матросов, и на амбразуру ложиться не намерен. Хотя есть мнение, что он просто поскользнулся... Так или иначе, по зоне я не скучаю, и идти туда ради вашего процента раскрываемости не намерен, при всем моем к вам уважении.