"Третьего июля 1976 года около двенадцати часов ночи на сорок девятом километре Приморского шоссе автомобиль "Волга", номерной знак ЛЕК 36-99, по неустановленной причине съехал на повороте с дорожного полотна и ударился в стоящее на полосе отвода дерево".
"По-видимому, скорость была большая, - подумал Корнилов. - После удара машину развернуло еще раз и боком стукнуло о другое дерево".
"От удара автомобиль загорелся, взорвался бензобак. Владелец автомашины Горин Юрий Максимович..."
Игорь Васильевич недоуменно посмотрел на следователя.
- Читай, читай, Игорь.
"...Владелец автомашины Горин Юрий Максимович, старший помощник капитана теплохода "Иван Сусанин", погиб..."
Дальше следовал акт судебно-медицинской экспертизы.
Повреждений, полученных старпомом, хватило бы на троих. Лицо сильно обгорело, но близкие опознали Горина. Признаков алкогольного опьянения не обнаружено. За час-полтора до происшествия прошел очень сильный дождь, шоссе было мокрое, водитель вел машину на большой скорости и на повороте не справился с рулевым управлением...
Игорь Васильевич дочитал, посмотрел фотографии смятого обгорелого автомобиля, положил папку на стол.
- Ну, а теперь выкладывай, почему эта папка оказалась на столе у следователя прокуратуры, а не у нас в ГУВД?
- Да потому, что неделю тому назад прокуратура получила от старшего помощника капитана Горина большое письмо о преступных действиях капитана теплохода Бильбасова и некоторых других членов экипажа. Такое же письмо старпом послал в пароходство. И вдруг - наехал на дерево и сгорел! Не правда ли, подозрительное совпадение?
- Но ведь ты не считаешь, что заявитель застрахован от случайностей?
- Нет, не считаю...
- Тогда выкладывай остальное. Аргументы! Аргументы!
Кондрашов медлил, смотрел загадочно, словно хотел, чтобы Корнилов сам высказал предположение.
Игорь Васильевич принял вызов. Они любили иногда задавать друг другу задачки на сообразительность, подвергая одновременно проверке на прочность собственные гипотезы.
- Куда ехал старпом в столь поздний час? - спросил Корнилов.
- Мог ехать на свою дачу в Рощино. Но никто не знает точно. В день катастрофы его жена была в Нальчике, у больной матери.
- Я думаю, магнитные мины и прочие эффектные средства из кинодетективов можно оставить в стороне?
- Можно! - кивнул Кондрашов. - Хотя для верности мы исследовали эту сторону дела.
- Если бы по автомобилю стреляли, незачем было бы загадывать загадки. Ведь на нем не обнаружены пулевые пробоины? И огнестрельных ранений на трупе нет...
Василий Сергеевич улыбнулся, пожал плечами, словно говоря: "А как же? Мы тоже не лыком шиты!"