- Слышишь, Селия, - зашептала ей сидевшая рядом с ней Оттилия, - это он про меня! Представь себе, этот мальчишка, его имя - Каури, подошел ко мне и спрашивает: "Мисс Тили, я вам не нужен?". Я его спрашиваю; "А для чего ты мне можешь быть нужен?" А он и говорит: "Для всеобщего блага!" Представляешь? А мальчишка, так, ничего... В Штатах я бы еще и подумала...
Она что-то еще говорила. Говорил и мистер Мэрчисон. Но Селия их не слушала. Ее мысли приняли совсем другое направление.
"Ах, дядя, ну зачем было устраивать все это? - с возмущением думала она. - Если бы не твои глупые подозрения... Этот мальчик не стал бы искать ту девушку, которая должна к нему подойти. Это ведь только я знаю, что означают его слова".
Ей захотелось немедленно сказать Кларенсу, что мальчик не виноват, что во всем виноваты подозрения ее дяди... Но присутствие большого количества народа сдержало ее.
"Потом, - решила она. - Вечером. Наедине".
Тем временем мистер Мэрчисон окончил свою филиппику, двое мужчин сорвали рубашку с мальчика, обнажив его мускулистую спину, бросили его на скамью, видимо заранее поставленную для этой цели, и произвели экзекуцию десять палочных ударов по обнаженной спине.
Все вышли из храма. Селия постаралась отстать от Оттилии и своих будущих родственников. Чувство вины перед этим мальчиком усилилось, и она боялась, что ее состояние заметят. Придется отвечать на расспросы; она наверняка расплачется и расскажет про дядю и его подозрения. А ей не хотелось рассказывать об этом всем и каждому. Неторопливо шла она по дороге к дому. Прямо перед ней двое учеников вели под руки несчастного мальчика, завели его в хижину и уложили на веранде. Селия машинально отметила, что это была третья хижина от собора. Один из сопровождающих уселся около него, чтобы отгонять мух от его кровоточившей спины.
Весь остальной день Селия находилась под гнетущим впечатлением увиденной сцены. Девочки, по-видимому, тоже. И они проработали молча до конца дня. Около четырех часов пополудни девочки, как обычно, попросили разрешения уйти и удалились. Селия тоже вышла, - где-то в ее вещах был кусочек ярко-зеленого шелка, который она решила использовать для отделки своего нового вечернего платья. Собственно, это был только предлог для себя самой, ей не хотелось оставаться вдвоем с Джорджиной.
Окно в комнате было распахнуто настежь - еще не пришло время закрыть его москитной сеткой, и Селия неожиданно услышала голоса девочек, проходивших под окном:
- Каури только сказал, - говорила одна из них, - а мне масса Кларенс каждый раз, как я выйду из комнаты, гладит грудь... И ничего...