- Все смеются над тобой. Тебе в долгах жить хочется!
- Ах, так!.. - закричал Айдамбо.
- Русские и те шаманят! Я сама слышала, как дядя Ваня про это говорил.
Втайне злобясь на жену, Айдамбо стал готовиться, греть бубен над огнем. Настроение его улучшилось, когда жена поднесла ему водки. Айдамбо выпил. Дельдика стала мила ему по-прежнему. Ему пришло в голову, что она ведь ни в чем не виновата.
Айдамбо принес с чердака ловушки и петли, наделал стружек из ветки тополя. Стружки означали изображение душ соболей, которые должны попасть в охотничьи ловушки Айдамбо.
Двери и окна бердышовского зимовья плотно закрыли, чтобы никто не знал, что тут происходит.
Ударяя в бубен, Айдамбо ходил по дому и с увлечением шаманил. Он давно этим не занимался и сейчас с жадностью утолял воспитанную с детства потребность. Он знал, что когда шаманишь редко, шаманство удается, стараешься - и охотничье счастье наверняка вымолишь.
Дельдика, знавшая, что шаманство грех, печально сидела у очага, чувствуя, что у мужа в душе будет теперь еще больший разлад.
Время от времени Айдамбо подкреплялся водкой. Наконец он опьянел, подсел к жене, обнял ее и положил голову ей на плечо.
Вдруг в дверь кто-то постучал. Ужас исказил лицо Айдамбо. Он выглянул в щелку.
- Поп! - отпрянул гольд и забегал по дому. "Что будет? Батюшка говорит, что я для всех гольдов пример, меня даже показывают как праведного, а теперь все узнают. Позор!"
За дверью скрипел снег, кто-то терпеливо ждал, когда откроют.
- Да нет, это не поп, - глянув в щелку, сказала Дельдика и, быстро открыв дверь, впустила Покпу.
- Здравствуйте! - хитро улыбаясь, низко поклонился старик.
Он жил теперь отдельно от детей, в Мылках, со старухой.
- Я тебе помогать молиться пришел, - сказал он сыну. - Слыхать далеко по льду, как ты в бубен бьешь.
- Ничего подобного, я совсем не шаманил!
- А чего же закрыл окна? Еще не стемнело, а ты уж спать ложиться? Я знаю, ты, наверно, шаманил, - подмигнул отец. - Ты сам попу не веришь, только не признаешься, - приговаривал Покпа, раздеваясь и укладывая котомку в угол.
- Он тебя за попа принял, - с улыбкой сказала Дельдика.
- А что, Савоськи нет?
- Его нет, он уехал.
- Жаль! Мы вместе с ним сговаривались идти на охоту. Пойдем с нами.
- Нет, я с вами не пойду. Я по-своему буду охотиться.
- Вот как! Ну, а пороху мне отпустишь?
- Нет, я не имею права чужим товаром распоряжаться.
Покпа с сожалением покачал головой. Родной сын не верил отцу, боялся отпустить пороху, который принадлежал хозяину дома, где Айдамбо жил. Вот какие честные все стали! Каждый боится, что его вором сочтут, если он без хозяина что-нибудь сделать осмелится.