- Вы меня... - начал он, однако снова не закончил.
- Напугала? - засмеялась художница.
- Нет, - наконец решился он, - удивили.
- Ого, - она, кажется, обрадовалась, - вас удивить не легко.
- Почему вы так решили?
- А я знаю о вас все. Кроме имени.
- Отава, - сказал он. - Вы же слыхали там, в кафе.
- А имя?
- Хватит и Отавы. Зовите, как все.
- Меня зовут Тая, то есть Таисия. Будто поповну. А отец мой металлист. Еще и сейчас - на заводе. А у дочери - такое смешное имя.
Она незаметно втягивала его в разговор на темы, которых он всегда избегал, считая их мелкими и не заслуживающими внимания. Сам себе удивляясь, Отава возразил:
- Почему же смешное? А вот меня, например, отец назвал Борисом. Вы, наверное, не знаете происхождения этого имени. Оно идет от славянского Богорис. Вероятно, мой отец хотел, чтобы во мне были какие-то черты бога. Но, как видите, ошибся. Красотой не обладаю, привлекательностью - тоже.
- Почему вы считаете, что боги непременно должны быть красивыми?
- Такими их рисовали. Начиная с древних греков.
- Греческие боги не красивы - они женоподобны, слащавы.
- Вам больше правятся кентавры?
- Не надо об этом, - попросила она, глубже забираясь под его локоть теплой ладонью. - Если вам не хочется со мною говорить, давайте просто помолчим. А если и молчать неприятно, скажите.
Она убрала свою руку от него, шла теперь рядом, ее пальтецо тускло белело в темноте.
- И вообще не нужно ничего. Вы начнете сейчас благодарить меня за доброе сердце, скажете, что никогда не забудете, как бросилась в ночь следом за вами, по сути, абсолютно незнакомым человеком, как гналась за вами только для того, чтобы... Но не будем об этом...
- Откуда вы все знаете? - искренне удивился Отава. - Это просто какой-то мистицизм.
- Я все знаю. - Она засмеялась в темноте, и Отава представил, как изгибаются ее лукавые губы, и ему впервые в жизни стало страшно от близости женщины.
"Нужно ее прогнать", - подумал он внезапно, пытаясь оттеснить куда-то в самый дальний угол памяти то, что произошло перед этим. И еще подумал: "Какое она имеет право врываться вот так в мою жизнь, все ставить вверх тормашками, ломать все мои планы, главное же - ломать мой характер, ибо он уже сломан навсегда одним только ее поступком. А что же будет дальше?"
- Вы думаете о том, не лучше ли прогнать меня от себя? - спросила она у него, все дальше отходя на край дорожки. - Скажите - и я вернусь к той компании, которая... там. Я не привыкла кому-либо мешать. Сама тоже не люблю, когда мне мешают.
Он сумел скрыть новый взрыв удивления ее невероятным даром читать мысли и попытался свести все к шутке: