– У меня работа три на два. Я взялся бы сам, но для меня это высоковато, а для тебя – в самый раз. Обещающий тип.
– Сколько? – машинально спросил Снеер, но тут же вспомнил, что это его не интересует, по крайней мере сейчас.
– Две сотни.
– В желтых?
– В желтеньких.
– Недурно. Но не возьму.
Две сотни – действительно много, и даже очень много, особенно если все в желтых. Снеер представил себе бесконечный ряд кружек с янтарным содержимым, которые можно было бы получить.
– Не понял? – Прон даже остановился, потом догнал Снеера и вцепился ему в локоть. – Ты что?.. Отпуск взял, что ли?
– Отстань, черт побери… – Снеер колебался, но тут же добавил: – Накрыли меня. Могут забрать в любой момент.
– Тебя?!
Тон, которым это было сказано, и вытаращенные глазенки Прона пощекотали самолюбие Снеера. Несколько мгновений он чувствовал благодарность к облезлому типу за это изумление, свидетельствовавшее о том, что провал Снеера был в его понимании чем-то совершенно невероятным.
– Меня! – подтвердил Снеер, сопроводив это слово жестом, говорившим: «Ну и что тут особенного? Даже с лучшими случается!» – За работой?
– Если б! Совсем по-глупому, на улице. Один чересчур умный ответ на глупый вопрос.
– И ты называешь это провалом? – Прон беззаботно махнул рукой.
– Он меня записал.
– Ну и что?
– Как «что»? Ясно же: когда я обращусь на перекодировку Ключа, меня пошлют на проверку и так перекодируют, что…
– До конца месяца еще уйма времени. Что-нибудь сообразишь.
– Ничего не сообразишь. Поздно, – вздохнул Снеер.
– Поздновато, но не поздно. Бывает хуже, – весело сказал Прон. – Со мной тоже бывало то да се, а ничего – преуспеваю. Слава богу, седьмой год в деле. Кто тебя записал?
– Какой-то парень. Филер.
– Самый эффективный способ уже того… упущен.
– Какой?
– Стукнуть. Ты небось даже не пошел за ним?
Вот оно. Именно в этом различие между рейзяками из низших разрядов и элитой, к которой принадлежал Снеер. Для тех «стукнуть» было само собой разумеющимся выходом, который Снееру даже и в голову бы не пришел. Впрочем, так было всегда. Раньше, в эпоху банков и бронированных сейфов, ни один серьезный, уважающий себя медвежатник не шел на «мокрое» дело, а какой-нибудь карманник без принципов сразу хватался за бритву.
– Две недели – прорва времени, – продолжал Прон. – Что-нибудь для тебя придумаю, а ты мне взамен сделай одолжение: возьми моего за две сотни. Честно говоря, он отвалил мне несколько желтых в задаток, потому как я пообещал уговорить самого лучшего спеца. Рассчитывал на тебя. Ты же меня знаешь. Я тебя никогда не подводил, а? Ну, как, согласен?