- А я везучий, Ивашка. Ни царь, ни сатана мне башку не смахнет. А вот дьяволу я еще послужу, послужу, Ивашка! Люблю топором поиграть.
- Убивец, тьфу!
- Плюй, Ивашка, кляни, Не долго тебе осталось. Хватит, погулял по белу свету.
- Червь могильный, душегубец!
- Вестимо, Ивашка, душегубец. Топор мне брат родной, а плаха сестрица. Люблю людишек потрошить. Я ж у Малюты Скуратова14 в любимцах ходил. Небось слышал? Горазд был на топор царев опричник, ух, горазд!
- Нашел чем похваляться. Кат!
- Кат, Ивашка, злой кат. Вот так и князь меня величал. Никак, по нраву я был Андрею Андреичу.
- Чего ж от него сбежал? Кажись, в узде он тебя не держал, усмехнулся Болотников.
- Э-эх, Ивашка, младехонек ты еще. У меня с Телятевским особая дружба. Вот и пришлось в леса податься. Тут мне вольготней, я здесь царь лесной.
Подошел к поставцу, налил в кубки вина.
- Хошь выпить? Я добрый седни. Винцо у меня знатное. Борису Годунову в дар везли, а я перехватил гостей заморских. Поднесу, Ивашка.
- Из твоих-то рук!
- Рыло воротить?
Прищурился, вперив в Болотникова тяжелый взгляд.
- Гордыни в тебе лишку. А чем чванишься? Смерд, княжий холоп! Я из тебя спесь вытряхну, живьем буду палить. В адских муках сдохнешь.
Мамон выпил и, с трудом унимая злобу, заходил по избе. Взял топор, провел пальцем по острому лезвию, ступил к Болотникову.
- По кусочкам буду тяпать, а к ранам - щипцы калены да уголья красны. Орать будешь, корчиться, пощады просить. Но я не милостив, я тут всех в царство небесное отсылаю. А зачем отпущать? Пропал раб божий, сгинул - и вся недолга. Да и волков потешить надо. Уж больно человечье мясо жрут в охотку... Чего зверем смотришь? Ух, глазищи-то горят. Не милы мои речи? А ты слушай, слушай, Ивашка. Покуда слова, а потом и за дело примусь... Жутко, а?
Тяжело сел на лавку, помолчал, а затем вновь тихо и вкрадчиво спросил:
- А хошь я тебя помилую?
- Не глумись, Мамон. В ногах ползать не буду.
- Удал ты, паря. А я взаправду. Отпущу тебя на волю и денег дам, много денег, Ивашка. Живи и радуйся. Но и ты мне сослужи. Попрошу у тебя одну вещицу.
- У меня просить нечего, кончай потеху, - хмуро бросил Болотников.
- Не торопись, на тот свет поспеешь... Есть чего, Ивашка. Богат ты, зело богат, сам того не ведаешь. Но жизнь еще дороже.
- О чем ты?
- Дурнем прикидываешься аль взаправду не ведаешь? - Мамон подсел к Болотникову, глаза его стали пытливыми, острыми. - А вот ваш, Пахомка Аверьянов, о ларце мне сказывал.
- О ларце?
- О ларце, паря. А в нем две грамотки... Припомнил? Тебе ж их Пахомка показывал.