— Ты что, хочешь, чтобы они узнали, от кого эти деньги?
— И ты поставил все под удар только для того, чтобы помочь мне?
Своей фразой она задела тему моих долгих и тягостных размышлений последних дней. Особенно сильно они донимали меня бессонными ночами.
— Наверное, у меня слабость к безнадёжным затеям, — вымученно улыбнулся я.
Она опустила глаза, затем отвернулась и стала смотреть на гремучников.
— Больше, чем я потеряла, потерять невозможно.
Каландра замолчала, и я ощутил, как обострились все её чувства.
— Что случилось?
Секунд пять она не отвечала… но потом я почувствовал волну недоверия. Недоверия и какого-то тихого неясного ужаса.
— Видишь? — спросила она.
Я всмотрелся в темноту, до предела напрягая зрение. Гремучники призрачным морем беловатых пятен лежали чуть в отдалении, некоторые из них шевелил легкий вечерний бриз. Воздух вокруг меня был наполнен тихими звуками, едва уловимыми ароматами, смутными предчувствиями…
Наконец, и моим глазам открылось то, что видела Каландра. Я посмотрел на неё. Наши взгляды встретились, мы одновременно поднялись на ноги, и, взяв фонари из борткомплекта, огляделись. Каландра, дрожа, обошла стоящую на земле плитку. Я обнял ее за плечи, и мы простояли так несколько секунд, отбрасывая длинные тени на молочно-белое поле, окружавшее нас. Затем, словно разозлившись, резко поднял фонарь, настроил его на узкий луч и включил.
Темноту прорезал яркий пучок света… и, не успев навести на них фонарь, я понял, что сейчас предстоит увидеть и ощутить то, о чем мы давно догадывались и чего ждали. Гремучники жили. Они были живыми существами. Существами, ощущающими наше присутствие и наблюдающими за нами.
Мы долго еще стояли.
— С ума сойти, — лишь смог произнести я. — От этого действительно можно сойти с ума. Ведь это растения, Боже ты мой.
Стоявшая рядом Каландра поёжилась.
— Думаешь, они растения?
— Какой же может быть?.. — фраза замерла у меня на устах. — А чем ещё они могут быть?
— Существуют отдельные виды животных, которые большую часть своей жизни проводят, буквально прилепившись к деревьям, — говорила она, не отрывая взор от грязно-белых силуэтов, стоявших перед нами. — Я просто не могу понять… не могу понять, как эти бесчисленные экспедиции, состоящие из настоящих ученых, смогли пропустить такое?
— Потому что это учёные, а не Смотрители, — мрачно заключил я.
Она тяжело вздохнула.
— Давай подойдём поближе.
Мы стали подходить к ним, осторожно ступая по неровной, усыпанной камнями поверхности. Каландра опустилась на колени рядом с первым гремучником и легонько прикоснулась к нему.