– Все в порядке, – прохрипел он, удерживая людей от каких бы то ни было действий. – Меня всего-навсего заживо похоронили в специях.
Он чихнул. В тот момент, когда облако дыма растаяло, «горгонья голова» отдернула щупальце.
– Ну и что теперь? – спросил из-за его спины Перес.
– Почему вы спрашиваете меня? – огрызнулся Мередит. – Я здесь не главный.
– Любопытно, – протянул Хафнер. – Полковник, а почему бы вам не попробовать выйти на лестницу?
Мередит на секунду задумался и пожал плечами.
– Хорошо. Майор, приготовьте радиошлем.
Ни тогда, когда он ступил на лестничную площадку, ни тогда, когда Барнер передал ему радиошлем, ни одна из голов даже не пошевелилась.
– Кажется, они потеряли ко мне интерес, – надевая радиошлем, заявил полковник. Теперь он находился вне досягаемости «горгоньих голов». – Будем надеяться, что их благоволение распространяется на всю компанию.
– Я очень удивлюсь, если это не так, – сказал Хафнер. – По-моему, полковник, вас объявили другом.
Мередит задумался.
– Вы полагаете, эта процедура с облаком из корицы была чем-то вроде проверки благонадежности?
– Или проверкой, или сигналом, означающим то, что вас ввели в компьютерную картотеку. Возможно, щупальце записало ваш запах, или пульс, или что-то еще.
– Нелепо, – фыркнул Мередит. – От меня вряд ли пахнет прядильщиком.
– А может, исходные данные стерлись из памяти, – предположил Николс. – И «горгоньи головы» пытаются восстановить их, используя вас в качестве образца.
– Но… – начал было Мередит, но раздумал спорить. – Ладно, тогда давайте проверим еще раз. Наверное, у подножия лестницы поджидает еще одна банда «горгоньих голов». Если они не причинят мне никакого зла, я вынужден буду согласиться с вами.
Он спустился вниз, прошел через вестибюль, обошел башню по всей окружности и стал опять подниматься по лестнице. Только тогда он убедился в правоте ученых.
Наконец он появился в командном пункте.
– Трудно поверить, – отдуваясь, сказал он. – Эти жуткие создания повели себя, как стайка домашних пуделей, – чихнули и больше не обращали на меня никакого внимания. – Он повернулся к Барнеру и махнул рукой. – Посмотрим, как они отнесутся к вам.
«Горгоньи головы» чихнули. Кончилось тем, что каждый из группы прошел через обонятельную процедуру.
– Ничего не понимаю! – Барнер покачал головой. – Почему за все это время у них отказала только система охраны?
– Причем очень своеобразно отказала – чтобы помочь нам, – добавил Николс, ласково поглаживая панцирь одной из «горгоньих голов». – Они ведь могли с такой же легкостью не впустить никого в эту башню.