Мы сидели в блиндаже танкиста Александра Бурды{44} и перебирали в памяти минувшие кампании, вспоминали знакомых, друзей,
с которыми сталкивала нас судьба на дорогах войны. Блиндаж у Бурды просторный, из двух отсеков, похожих на комнаты. Топится печь - сегодня прохладный вечер, горит электрический свет. На столике скатерть, на стене зеркало. В снарядном стакане - букет полевых цветов. На войне складывается свой быт и свой уют. Война-то долгая...
Коренастый русый командир с узенькими щелочками хитроватых глаз считает по пальцам машины, на борту которых ему довелось воевать: три танка сгорели под ним, шесть танков взорвались.
- А мы вот воюем и воюем, - говорит Бурда. - Мой башенный стрелок помните его? - Стороженко, он ведь теперь танковой ротой командует, носит два ордена, и на счету у него одного двадцать три немецких танка, не считая пушек и прочей дряни...
Он умолкает. Через приоткрытую дверь доносится песня.
- Как в мирное время, - улыбается вдруг Бурда. - А тем временем все учимся и готовимся. Опыта сейчас у нас прибавилось - нынче не сорок первый год, - а все-таки учиться надо. Ведь нам до Берлина еще далеко... - И он в сотый раз склоняется над картой, на которой синими линиями нанесено расположение гитлеровских танковых дивизий. Их много, и они стоят совсем рядом.
Видимо, не случайно Гитлер перебрасывает именно на этот участок свои лучшие войска, вооруженные новейшей техникой. Здесь находятся сейчас 2-й танковый корпус СС обергруппенфюрера Хауссера в составе хорошо известных танковых дивизий "Мертвая голова", "Адольф Гитлер" и "Райх", воевавший под Сталинградом; 48-й танковый корпус, в который входят две танковые, две пехотные дивизии; моторизованная дивизия "Великая Германия"; еще одна танковая дивизия, номер которой пока не установлен; десяток пехотных и одна механизированная дивизия. Общая численность этой группировки - около тысячи пятисот танков, 2500 орудий и минометов и более четверти миллиона солдат и офицеров{45}.
- И все-таки это не 1941 год, - упрямо повторяет Бурда, тряхнув головой.
Мы вышли из блиндажа, прошлись по дорожке, вьющейся по дну заросшего лесом оврага. Командиры подразделений, вырастая словно из-под земли, лихо рапортовали командиру бригады. При некотором напряжении зрения можно было разглядеть в двух-трех шагах силуэты укрытых зеленью мощных танков, щупающих воздух стволами орудий.
Вдруг послышался грозный нарастающий рев авиамоторов, и над лесом молнией мелькнули острокрылые истребители.
- "Лавочкин-пять", - определил Бурда. - Ох, и дают же они жизни фашистам!.. Сегодня тут они сто десятого (немецкий двухместный истребитель, обладавший мощным по тем временам вооружением. - Ю. Ж.) сшибли. Только он сунулся - двое наших выскочили из засады, и - будь здоров. Вон там сгорел...