Поехали на броневике туда. Обошли помещения и часть территории. Там были огромные бензохранилища, прямо под открытым небом штабеля авиабомб. Не оставлять же все это немцам!
Мы отъехали на километр... Видим, что к складам уже приближаются фашисты. Три метких выстрела из пушки броневика по большим бензобакам и штабелям с бомбами... В небо взвился столб пламени и черного дыма, и все загрохотало. Летчик сделал снимок и обнял нас. Его "стрекоза" на шоссе уже запылала. Мы взяли летчика с собой и догнали нашу отходившую колонну. Утром мы встретили какую-то другую танковую часть. Нам были рады, а мы радовались вдвойне. Вместе с этой частью стояли в засадах, ходили в контратаки, но все же отступали.
Во время боя у города Рогачева мой танк был подбит и сгорел. Экипажу удалось выскочить. Сняли с центральной башни зенитную пулеметную установку, и дальше начались хождения по мукам: всего нас собралось десять танкистов с одним пулеметом! Одиннадцатый был убит. Воевали в пешем строю. Строили оборону, ловили десантников. Одним словом, отступали, обороняясь. На подступах к Бердичеву к нам подошла группа командиров и с ними генерал. Поинтересовался, почему танкисты в окопах? После того как мы доложили о себе, генерал приказал нам отправляться в Бердичев, прямо на вокзал. Там нас погрузили в эшелон с танкистами, отправлявшимися на переформирование.
Двигались медленно. Бомбежки не прекращались ни днем, ни ночью. И наконец-то - город Нежин. На окраине, в лесу, штаб нашей 34-й танковой дивизии собирал своих. Теперь - одна мечта: заполучить танк Т-34, да еще с дизельным мотором... В это время танковые дивизии уже расформировывались вместо них создавались бригады. Нас направили на завод, и мы там получили новенькие танки Т-34, но, к сожалению, с моторами, работавшими на бензине. Они в бою легко загорались при первой же пробоине бака.
Наша бригада была направлена под Москву, и мы воевали в районах Юхнова и Малоярославца. В одном из боев мой танк был подбит и запылал. Нам удалось погасить огонь, но машина вышла из строя. Ее отправили в Москву на ремонт. Я следил за ходом ремонтных работ на заводе. В дальнейшем эта машина была передана в другую часть, а я был откомандирован в резерв, а оттуда в 4-ю танковую бригаду.
В ней сейчас и воюю...
Так они начинали войну. Я счел необходимым привести здесь эти записи полностью, хотя в то время, когда их делал, честно говоря, не думалось, что дело дойдет до их опубликования: слишком горька была неприглядная правда событий, которыми так неожиданно для всех нас ознаменовалось начало войны. Зачем же я все это записывал? Хотелось самому как-то поглубже осмыслить все, что мы переживали тогда, проникнуть в сокровенную суть умонастроений советских солдат, разобраться, как же, каким образом мы выстояли перед чудовищным железным ураганом лета 1941 года и как сумели воевать дальше.