- Кто это - "она"? - высокомерно изрек царь-малявка. - С каких это пор живая женщина стала мешать нам? Ну-ка, ать-два и впер-р-ред на него!
И сам, как вожак вороньей стаи, первым ринулся к Мите.
Власта успела опередить врагов. Она заслонила любимого и тотчас ощутила, как холодные, как лед, колючие стрелы вонзились в ее спину. Сердце остановилось на полуударе, похолодели руки, ноги, зябкие мурашки побежали вниз от затылка. В этот миг, решив умереть первой, до Мити, она губами почувствовала его дыхание. Он дышал заметно неровно, но то было дыхание живого человека, пробуждающегося ото сна. Неудержимая радость охватила ее, и она поцеловала крепко и долго его потеплевшие губы.
- Он жив! Слышите, жалкие твари! Он жив! Вам здесь нечего делать! торжествующе воскликнула она, заметив, что оба крапленых сгустка жмутся у двери, советуясь.
Ей стало так горячо, жарко, что, казалось, внутри ее бушует могучее пламя, и, коснись она сейчас сухих поленьев, они запылают. И такая вот жаркая, сильная, - она поднялась и пошла к двери. Она могла поклясться, что видит вокруг себя это бушующее огненное пламя - как протуберанцы вокруг проводов высокого напряжения. Словно вся энергия, уходящая из человека в окружающее пространство впустую, энергия, которой хватит, чтоб привести в движение автомобиль, - сейчас, в этот мир, исходит из нее не зря.
Эти черные твари боятся жара, боятся света! И она, торжествующая, двинулась на них, вся - от головы до пят - в горящем пульсирующем ореоле.
Крапленые облака задымились, запахло смрадом.
- Горим! Мне жарко, жарко! - запричитала толстуха.
- Да ну ее, эту сумасшедшую с ее полутрупом. Других, что ли, нет? подхватил кто-то.
- А как же "Книга судеб"? - зловеще пискнула малявка в короне. - По ней, он должен был стать нашим еще на заре!
- Подчистим! В первый раз, что ли?
Власта, разведя объятые дрожащим заревом руки, ступала и ступала, пока не ткнулась в скользкие от пара черные доски двери. Она как зачарованная смотрела на медленно сжимающийся огненный ореол вокруг рук, заметно бледнеющих на глазах, и ощущала, как уходит куда-то внутрь вызванная ею не изведанная еще человеком солнечная сила. Кажется, это явление называется "эффектом Кирлиана". Все живое - человек, насекомое, лист таят в себе эту невидимую глазу энергию. Люди научились видеть ее в темноте с помощью приборов, но не научились пока пользоваться ею.
В бане стояла тишина. Пар рассеивался - дрова догорали. Она повернулась к Мите и замерла. Ничего не понимающими карими родными глазами он смотрел на нее и с привычным своим командирским оттенком в голосе - сейчас слабом и прерывистом - спрашивал: