"А как же "всевидящее око"? - спросите вы. Что ж, плюньте в глаза тем, кто утверждает, будто не было за участниками таких встреч "компетентного" присмотра. Но плюньте и тем, кто скажет, что ребята из "органов" не были живыми людьми. Еще какими живенькими! Навсегда запомнилась мне фраза паренька из "Большого Дома", приставленного к моей группе (а я выполнял роль не только участника, но и переводчика на том форуме). Ему очень глянулась одна юная шотландка, и он, веселый лейтенант в штатском, все время просил меня: "Введи меня с ней в контакт! Ну введи же меня с ней в контакт!" Потом он справился с этой задачей и без перевода... Я же "вошел в контакт" с подругой этой шотландки, вылитой "младшей ведьмой" из шекспировского "Макбета" - рыжекудрой, зеленоглазой и пышногрудой. Ее-то я и ожидал в импровизированном баре нашего "кэмпуса", летнего лагеря на Финском заливе, куда поздно вечером возвращались на автобусах гости нашей страны якобы для ночлега. Какой там ночлег! Дощатые "финские" домики ходуном ходили каждую ночь до утра. Я ждал шотландку и наслаждался молчанием после во всех смыслах жаркого рабочего дня.
Но мне не давала покоя буквально вцепившаяся в меня французская девчонка. Она еще днем, во время экскурсий, схватила меня за рукав, поняв, что я могу повествовать о красотах Питера не только по-английски, но и на ее родном языке. Франкоязычных же гидов на том форуме не хватало, а эту девчонку ее же соотечественники все время оттирали и отталкивали на "периферию" своих групп. Как выяснилось, не случайно: она и была провинциалкой и в Париже жила лишь первый год. Выговор ее был кошмарен, и я ее с трудом понимал. Но она все время, дергая меня за рукав, спрашивала: "А это что? А что это?" - и к концу дня мне, мягко говоря, надоело и ее раскатистое "р-р", совсем не парижское, и сама она... Про себя я назвал ее Гаврошем: маленькая, тощая, хотя и круглощекая, с копной нечесаных волос. Западная молодежь тогда уже вовсю "хипповала", и эта девчушка тоже ходила в протертых джинсах. Но, когда она появилась в мини-юбке, то, глядя на ее костлявые ножонки, становилось ясно: эта мода не для нее. Как и другое: что не только волосы, но и лицо, и пальцы, и зубы - даже по тогдашним советским параметрам - требовали лучшего ухода у этой французской провинциалки. Этакий растрепанный воробьишка - поистине Гаврош! Вдобавок она вновь тараторила на своем малопонятном говоре - который вечером, в баре нашего "кэмпуса", звучал еще невнятней для меня: перед "Гаврошем" стояла бутылка вина, чье содержимое сокращалось со скоростью девчачьей трескотни...