— Однако экспертизу назначили?
— Это уже позже, там в борьбу вступили какие-то другие силы. Ну вот, а тогда Игорь этот вдруг звонит мне и говорит, что уезжает работать в Штаты. Контракт на три года, а потом, сама знаешь, мало кто возвращается.. Ну он и оставил мне кое-какие материалы про те подземные воды. Теперь твоя очередь рассказывать. Что еще произошло тогда в квартире?
— Тогда — ничего, — тщательно подбирая слова ответила я, — но у меня сильные подозрения, что профессор Шереметьев проболтался, что заходил сначала не в ту квартиру, потому что как-то все вокруг меня несколько криминально.
— Тебе не кажется? — недоверчиво спросил Андрей.
— Нет, не кажется, — вскипела я, — вот как раз сегодня…
Я рассказала ему про покушение.
— До сих пор перед глазами стоит его лицо. Такой немолодой дядька, а туда же, в киллеры подался.
— Ты уверена, что это был не просто наезд?
— Уверена, — твердо ответила я. — Но мы зря спорим. Вот если выясним, что съемщик пятнадцатой квартиры имеет какую-то связь с аферой строительства центра, то я расскажу тебе еще кое-что, и ты тогда точно поверишь.
— Верно, тогда за дело! — И мы поехали в Хаврино.
Оказалось, что найти нужную деревню было еще полдела. Основной задачей было разыскать в деревне самого Милютенко. На двери сельсовета висел большой замок, и, судя по тому, что он был совершенно ржавый, никто им не пользовался уже несколько лет.
— Верно, — заметила проходящая мимо бабка, несмотря на весну, в валенках с галошами, — сельсовет, почитай, уж года три как перевели в Чикино. Это пятнадцать верст от Хаврина будет.
Про Милютенко она ничего не знала. Мы толкнулись наугад в два дома — в одном вообще не открыли, а во втором отозвалась только дворняга на цепи, которая понятия не имела о Милютенко. Больше на улице никого не было, вся деревня как вымерла.
Я заметила на лице Андрея легкие признаки растерянности и раздражения — вот, поддался на уговоры, поперся черт те куда, и все зря.
— Магазин! — осенило меня. — У них должен быть магазин.
Магазин занимал неказистое строение, мы определили его по валявшимся вокруг ящикам и битым стеклам. Как я и предполагала, вся деревня оказалась в магазине.
— Привоз! — уважительно объяснили мне.
Но Милютенко тоже никто не знал, пока
одна старуха не сообразила, что это, должно быть, Люськин мужик. А Люська только что отоварилась и домой пошла, так что застанете.
Люська оказалась бабой хваткой. Глянув подозрительно, она все же впустила нас во двор, а сама, мигом спрятав куда-то в сарай две огромные сетки с просматривающимися бутылками, позвала зычно: