– Ну?
– Что «ну»?
– Ты не собираешься сказать мне спасибо? По крайней мере это я заслужил.
– И не подумаю. Я уверена, что это было очень полезно для тебя. – Она сделала неопределенный жест. – Тренировка, свежий воздух. Осмелюсь сказать, это самая полезная работа, какую ты когда-либо делал.
Она намеревалась его обидеть, но он только ухмыльнулся и вежливо сказал:
– Вполне возможно. Но ты в одном ошибаешься: когда я чистил конюшни, воздух там был отнюдь не свежий.
Она прикусила губу, чтобы не хихикнуть. Как-то так получилось, что она забыла о его чувстве юмора. Теперь ей стало интересно, о чем же еще она забыла.
Люсьен повернул повозку на подъездную дорожку к Роузмонту и остановил Себастьяна перед домом.
– Приехали. Теперь выходи.
– Но мне надо распрячь Себастьяна и...
– Тебе надо идти в дом. В любую минуту может пойти дождь, а на таком холоде ты через две минуты превратишься в ледышку.
Было действительно прохладно, и плечи ее затекли от работы лопатой и перетаскивания кольев.
– Хорошо. Если ты уверен, что знаешь, как...
– Даже не говори об этом. – Он сердито посмотрел на нее, между бровями залегла складка. – Просто иди в дом и позволь мне самому позаботиться о лошади.
– Но ты никогда...
– Черт возьми! Ты будешь спорить со мной, что бы я ни сказал?
– Да, – выпалила она. Сдерживаемые эмоции вырвались наружу. – Я взрослая женщина, Люсьен, и в состоянии позаботиться и о себе, и о своей семье без твоего вмешательства.
Он некоторое время смотрел на нее, потом тихо сказал:
– Я не собирался убеждать тебя в чем-то другом. Просто хотел помочь, вот и все.
Она сглотнула.
– Извини, я не привыкла... – К чему? Чтобы красивые герцоги раздевались до пояса и вызывали в ней жар и беспокойство?
Губы Люсьена искривились в улыбке.
– Ты упрямая женщина, Арабелла Хадли. К счастью для тебя, я люблю упрямых женщин. – Он придвинулся к ней совсем близко. – А больше всего они мне нравятся, когда находятся на таком расстоянии, что их можно поцеловать.
Арабелла не сводила глаз с его рта, такого чувственного и манящего. Гордость, решила она, штука дорогая. Слишком дорогая, когда сталкиваешься с такими сильными соблазнами.
Собрав все свое мужество, она выбралась из повозки и деревянной походкой направилась к дому. Едва она ступила в прихожую, как раздался громкий шум ветра и начался дождь. Может быть, это охладит его усердие.
Бормоча себе под нос о трудностях общения с самовлюбленными, заносчивыми герцогами, она побежала наверх переодеваться к обеду.