– Когда вы впервые обратились к врачу?
– Обратился, но не я, родственники, – сказал Денисов. Это было неприятное воспоминание. – У меня начались, ну, эти выключения, а тетка вызвала психиатров. Приехали врач и два санитара, я пришел в себя уже в психушке. А я был в беспамятстве.
– В сумеречном состоянии, – поправил Синенко.
– В общем, обо всем, что со мной происходило во время последнего приступа, я узнал позже, когда выписался из больницы. Тетка рассказывала: я вдруг перестал её узнавать. Зачем-то взял телевизор и попытался его вынести из квартиры. Тетка позвала соседей, те встали у меня на дороге, начали уговаривать. Тогда я поставил телевизор на пол и ударил соседа по лицу, оказалось, сломал ему нижнюю челюсть.
– Не мудрено при вашей комплекции и росте, – вставил Синенко. – На будущее, попросите родственников больше не звать соседей, если случится что-нибудь подобное. Знаете, бессудорожная эпилепсия – болезнь плохо изученная. Процессы, происходящие на уровне подкорки, не ясны по той причине, что сама подкорка мозга плохо исследована. И все-таки унывать не следует. Сейчас много новых лекарств, хороших. Скажите, в последнее время как часто повторяются эти приступы? И сколько они длятся?
– Приступы бывают один-два раза в месяц. Длятся они по-разному. Бывает, час, бывает, дольше.
– Мне нужен честный ответ: мои дела плохи?
Стало слышно, как дождевые капли барабанят по подоконнику.
– Могу сказать уверенно: изменения пока далеко не зашли. А вы сами не замечали за собой, что ваш характер начинает меняться? Появились несвойственные вам раньше злобность, злопамятность, расчетливость, педантичность?
– Не могу ответить с уверенностью.
– Вы сами настаивали на откровенном разговоре. А правда такова: у вас без регулярного лечения может наступить слабоумие. Конечно, не сразу, со временем, с годами. Многое будет зависеть от вас.
– Моя болезнь вообще лечится?
– Слабоумие можно отсрочить, оттянуть, – Синенко повертел в пальцах ручку. – На очень длительную перспективу. В прошлый раз вы, Сергей Сергеевич, рассказывали, что работаете маклером. Значит, ваш рабочий день длится двенадцать, а то и четырнадцать часов. Это много, даже слишком много. А лично для вас просто убийственный график. Я понимаю, вы делаете деньги, это интересное, захватывающее занятие. Но не для вас, такая работа вам строжайшим образом противопоказана. Болезнь начинает быстро прогрессировать. Наступит ухудшение, может, в самом скором времени неминуемо наступит. И вот ещё что, – Синенко чмокнул губами и снял очки. – Это важно. Может случиться такое, что вы нарушите закон, совершите преступление.