- Простите, что вы имеете в виду?
- Я, конечно, старый индюк, но все же еще не слепой. Ты чувствуешь себя как будто не в своей тарелке, моя милая.
Господи, подумала Ли, как хочется доверить кому-то свои мысли, облегчить душу!
Она бездумно вертела в руках кофейную чашечку, рассматривая меняющиеся очертания коричневатой жидкости на дне.
- Дело в моем несносном внуке, не так ли? - настаивал сэр Джон.
Ли пожала плечами. Ее так и подмывало все рассказать начистоту.
- Ужас в том, что я, кажется, уже попала в категорию тех самых женщин, помышляющих о богатом банковском счете. По крайней мере так думает про меня ваш внук.
- Что он себе позволяет! Ну ничего, я наставлю его на путь истинный.
Ли с тревогой заметила решительный огонек в его глазах.
- Пожалуйста, не надо, - торопливо сказала она. У нее не было намерения вносить раскол в их семью, а попытка сэра Джона наставить Николаев на путь истинный могла этим кончиться. Кроме того, она вполне способна сама решить собственные проблемы. Никогда в жизни она не уклонялась от борьбы - и не собиралась делать это сейчас.
- Не обращай никакого внимания на то, что он говорит, милая, - добродушно проговорил сэр Джон. - Он принимает все чересчур близко к сердцу. Ты помнишь его в детстве?
Вздрогнув, Ли подняла на него глаза.
- Помню, но не очень хорошо, - медленно сказала она. - Я была еще совсем девчонкой.
- Тогда я посвящу тебя в маленький секрет. - Сэр Джон сделал небольшую паузу. - Ты, должно быть, обращала внимание, что родители Николаев редко появлялись в наших краях. У моего сына бизнес за границей, и они проводят большую часть года в разъездах.
Ли кивнула. Действительно, она ведь совсем не помнила родителей Николаев, что свидетельствовало о том, что они почти никогда не приезжали в Йоркшир.
- Николас не знает, что я осведомлен об этом эпизоде. А случилось это, когда они вернулись из одной из своих поездок. Не могу вспомнить, где они были. В Африке?.. - Он нахмурился. - Во всяком случае, что-то экзотическое. Как бы то ни было, вернувшись, они узнали, что Николас очень подружился с одной молодой девушкой по имени Кларисса и ее братом.
Кларисса. О да, уж ее-то Ли помнила очень хорошо. Такая хорошенькая, со светлыми льняными волосами, которым сама Ли завидовала с детским отчаянием. Ее собственные рыжеватые космы казались ей верхом безобразия, поэтому она заплетала косички.
Она молча усмехнулась. Теперь Кларисса превратилась в медлительную, чрезмерно располневшую женщину. Замуж она вышла очень рано и уже имела троих детей, а роскошные светлые волосы поблекли и были, строго говоря, вне критики.