Но теперь, если верить путникам, боги больше не будут отвечать на вопросы, перестанут общаться с людьми через оракулов.
И это лишало Малледа привычного покоя.
Может быть, луны поднялись чуть выше и слегка удалились от земли? А может, богам просто надоели люди с их вечными проблемами и хлопотами? А что, если в какой-то черный день они все скопом улетят и унесут луны в другое место?
А есть ли вообще иное место, куда можно улететь?
А может, звезды - это вовсе не маленькие луны, а более далекие дома давным-давно забытых богов? Наверное, они жили в незапамятные времена, когда мир был раздроблен и народы воевали друг с другом, вместо того чтобы жить в мире и спокойствии в границах Империи, созданной Домдаром.
Ну вот, опять он все выдумывает!
Отец частенько выговаривал Малледу за фантазии, уводящие его в иные миры. Скорее всего, так вышло и сейчас.
Но что же будет и в самом деле, если оракулы вдруг замолчат? Как люди смогут узнать волю богов?
И станут ли они поступать так, как того желают боги, если боги отказываются говорить им, что делать?
Вдруг лошадь фыркнула и ударила копытом. Маллед успел вовремя взглянуть вниз и заметил новенькую подкову - видимо, её подковали перед самым отъездом. Для отца тут работы, судя по всему, не предвидится.
Маллед все ещё стоял возле лошадей, когда дверь постоялого двора распахнулась и из неё вышли оба путника.
Мальчик решил их не беспокоить и зашагал через площадь к аллее, а затем мимо кладбища к кузнице. Ему не терпелось поделиться с родителями новостью, что оракулы больше не станут отвечать на вопросы.
Три его сестры играли в салки. Они с хохотом носились у поросшего травой края рва. Их юбки и косички развевались на ветру. Один неверный шаг - и любая из них может низвергнуться в вонючую жижу на дне канавы. Но девчонки, похоже, не замечали опасности.
- Эй, Маллед! - окликнула брата Ворда, только что догонявшая Делеву. - Неужто отец позволил тебе гулять?
Делева обернулась.
- Послушай, Ворда, как тебе могло прийти в голову, что простой кузнец посмеет приказывать избраннику богов? - съехидничала она.
Дейонис хихикнула. Ей исполнилось двенадцать - почти ровесница Малледа. Ворде было четырнадцать, Делеве - пятнадцать.
Маллед счел ниже своего достоинства отвечать на насмешку Делевы и не стал спрашивать, почему сестры не помогают матери. Он обежал ров и поспешил к отцу.
Когда он влетел в кузницу, Хмар мехами раздувал жар в горне. Он смотрел на сына сквозь колеблющиеся потоки раскаленного воздуха.
- Отец, - закричал Маллед, - на постоялом дворе были два пришельца, они сказали, что оракулы перестанут с нами говорить!