Очередная картинка являет собой подлинный шедевр. Мы видим, как по неприступной стене бегут трещины, как вылетают из нее отдельные камни — и, наконец, как солидный ее участок превращается в груду камней, катящихся вниз по склонам. Художники тех времен умели передать движение — не то что нынешние.
В пролом тотчас же устремляются бонжурские воины, исторгая из себя различные грозные звуки. Кто же первым ворвется в крепость? И каким образом смельчаки надеются избежать гибельного камнепада?
Но фея Деррида продолжает покровительствовать своему избраннику. Подхватив бастарда под микитки, она пролетает над атакующими и приземляет Полироля, потрясающего обнаженным мечом, на самое острие прорыва.
Далее следует бесконечная череда подвигов бастарда. В правой руке его меч, в левой топор, между ног зажато копье. Вот он одним ударом меча срезает пять голов у защитников Чизбурга, вот он топором проламывает шлемы у семерых, а уж на копье нанизывает целый десяток. Не остаются без дела и его шипованные налокотники и наколенники.
Но что это? Пистон Девятый в боевой горячке намного опередил своих спутников и теперь окружен со всех сторон лютыми врагами! Его погибель неминуема! «Первомай! Первомай!» — издает король старинный тревожный клич. Полироль устремляется к сюзерену, и вот уже спасенный владыка отечески обнимает юношу, благодаря за выручку.
Правда, битва еще не кончена. Неведомо откуда появляется дракон такой величины, что даже непонятно, как он мог уместиться в Чизбурге и уж тем более найти там пропитание. Но добрая фея Деррида продолжает покровительствовать храбрецу. С помощью незамысловатого чугунного дискурса дракона подвергают полной деконструкции — так, что от него не остается практически ничего.
Чизбург повержен. Из развалин торчат тощие ноги коменданта Кренотена. Грамотные пехотинцы пишут на стенах уцелевших городских зданий: «Мы из Тартарена», «Здесь были Пьеруха и Зяма из Сан-Суси», «Вот мы какие!». Неграмотные рыцари вынуждены довольствоваться неприличными рисунками.
На последней странице король Пистон Девятый осыпает самоотверженного бастарда всяческими милостями, званиями и угодьями, причем к каждой милости прилагается бирка с указанием ее стоимости.
Мало того: наблюдательный человек может заметить, что по мере боевых достижений нос у нарисованного Полироля неукоснительно удлиняется и, в конце концов, достигает размера виконта дю Шнобелле. Да, кабы не корона, бастарда было бы и не отличить от короля.
Где-то в сторонке мгновенно забытая неблагодарным любовником фея Деррида играет с солдатами в шарады на раздевание…