— Прямо так. Да, дай-ка мне ключи от квартиры на Мичуринском.
— Зачем тебе?
— Заберу барахлишко. Кожанку, дубленку, костюмы, компакты кое-какие…
— И ты все это повезешь в Питер?
— А тебе бы хотелось, чтобы я оставил шмотье здесь? — возразил Алексей насмешливо.
Но Вике было не до смеха. Перспектива расстаться с дорогой одеждой, пусть даже это одежда мужа, ее не радовала.
— Но послушай, куда ты столько вещей денешь в Питере? — Голос ее задрожал от волнения. — У тебя там есть где остановиться? Тебя ведь все считают умершим!
— Не все. Ну, а тех, кто считает, легко переубедить. Главным аргументом буду я сам!
— Но… может быть, на первый раз возьмешь туда только самое необходимое?
— Я возьму то, что сочту нужным. Давай ключи! Вика уперла руки в боки.
— Кажется, я знаю, к кому ты поедешь! К Галине! Представляю, как она тебе обрадуется. Она ведь до сих пор в тебя влюблена как кошка! Поэтому ты и вещи с собой берешь!
— За вещи я платил крутые бабки! — теряя терпение, закричал Алексей. — Один костюм от Версаче обошелся мне в две штуки гринов! А галстуки от Черутти чего стоят! И при чем здесь Галина, я не понимаю?
Вика, недовольно сопя, отвернулась к окну.
— Ты сама-подумай, когда мне еще все это забирать, как не сейчас, — проговорил Петров с нотками примирения. — Тем более в Москву в обозримом будущем я скорее всего не вернусь…
Она взглянула на него.
— Ты прямо отсюда поедешь на Мичуринский?
— А чего время терять?
— Тогда я еду с тобой.
— Зачем? Свои вещи я прекрасно заберу без тебя.
— Только не без меня! Откуда я знаю, может, ты прихватишь Галине в подарок что-нибудь из моего гардероба…
— Не пори ерунды!
— Это ты не пори ерунды! — взорвалась жена. — Думаешь, я забыла, как ты крал у меня колготки и раздаривал их бабам, которых трахал в своих ларьках?
— Вика, — поморщился Петров. — Во-первых, колготки эти гребаные ты покупала на мои деньги… А во-вторых… Почему ты решила, что я раздаривал их бабам?
Она натужно расхохоталась.
— Нет, ты жертвовал их в пользу беженцев! Алексей, щелкая пальцами, прошелся по комнате.
— Ну ладно, короче, — сказал он, останавливаясь. — Если ты хочешь ехать на Мичуринский, то поехали, нечего тянуть резину…
Он не договорил. В дверь резко позвонили. Супруги замерли, а потом в панике заметались по квартире.
— Кто там? — испуганно пискнула Вика.
— Я, — откликнулась из-за двери Синицына.
— Черт, она же должна быть на работе! — зашептала Петрова.
— Если она меня увидит, я погиб! — тоже шепотом откликнулся ее супруг. — Нам обоим кранты! Она сразу обо всем разболтает, я знаю ее, это такая дура!