- Да не знаю я, может быть.
- Не, в машине сгорели тогда двое - Димон с Пестрого двора и Шанхай, рыжий. А на 27-ом нету никакого Бурляя.
- Ладно, пацаны, хрен с ним, с Бурляем этим. Дай-ка помидорчик. Кто ещё чего-нибудь расскажет, повеселее?
История вторая
Серый.
Мне тогда было лет двенадцать, ну в крайнем случае - тринадцать, возраст тут роли не играет. Я был обычным подростком периода полового созревания, как любят писать циники от литературы, "молочно-восковой" зрелости, в меру прыщавым, в меру упрямым, в меру любопытным.
Родители мои развелись давно, отца я по сути и не помню, и после развода мама, прихватив меня, умчалась из Москвы в небольшой городок на Средней Волге, который так и назывался - Средневолжск. Маме надо было "сменить обстановку", что она и сделала, оставив в Москве кучу престарелых родственников и двухкомнатную квартиру.
Мама моя вообще - человек уникальный. Кандидат наук в тридцать два, она произвела на руководство единственного в Средневолжске крупного предприятия - Радиопромышленного завода, неизгладимое впечатление: "Из Москвы! Инженер! Кандидат! Красавица!".
Мы быстро получили квартиру в новом доме, мама неплохо, очень неплохо - завод был оборонным, а на подобных предприятиях тогда платили, зарабатывала, жизнь наладилась, по-моему, у мамы даже были романы с кем-то из сослуживцев, но надо отдать ей должное - домой она никого никогда не водила.
В принципе, до тех самых событий, о которых я хочу рассказать, жизнь моя была абсолютно безбедной, ну, не считая мелких детских неприятностей.
Мы, ватага сверстников с одного двора, шатались по окрестностям, играли в футбол на старом поле возле "тринадцатой" школы, враждовали с пацанами из "седьмого" дома, втихаря курили, взрывали самодельные "бомбочки", играли в многочисленные пацаньи игры, словом, все было нормально, как у всех, причем - как у всех по всей огромной стране, исключая, пожалуй, лишь детей, живших в центрах больших, за миллион жителей, городов...
Первый раз о Сером я услышал случайно - мама приехала с работы, позвала меня, болтающегося в нашем огромном, метров двести на двести, заставленном гаражами и голубятнями бывших блатных, дворе, ужинать, и пока я прощался с приятелями, остановилась поболтать со своей знакомой из пятого подъезда, тетей Алиной, которая работала в книжном магазине, а по сему имела шикарную домашнюю библиотеку, которой, впрочем, любезно разрешала мне пользоваться.
Я, по совести сказать, мальчик умный, но не рассудительный, имел в ту пору одну идиотскую привычку: пугать. Я просто обожал подкрадываться ко всем своим знакомым, неслышно подбегать на улице, и вдруг резко хлопать по плечу и только-только прорезавшимся басом рявкать в самое ухо какой-нибудь бред.