Бонгани дернулся и тихо икнул. Все еще настроенная на расчленение трупа, я тоже вздрогнула и в ужасе отпрянула от него.
Губы негра жалобно искривились. Он быстро и испуганно забормотал что-то на тсонга, часто повторяя слово Ункулункулу.
— Бонгани! Очнись! — Я похлопала негра по щекам.
Тяжелые черные веки вздрогнули и приподнялись, приоткрыв яркие, чуть голубоватые белки глаз.
— Ирина! Это ты? — слабым голосом прошептал Бонгани. — А где злые духи? Они ушли?
— Злые духи? — удивилась я. — Какие еще злые духи?
— Ункулункулу, — пояснил Бонгани. — Они явились за мной, потому что я согрешил, предав души своих предков и перейдя на службу к белому дьяволу. Неужели обошлось? Я думал — все, конец наступил.
— Ах вот ты о чем! — сообразила я. — Не беспокойся, все в порядке. Ункулункулу давно вернулись в Африку. Они оказались патриотами.
— Я что, потерял сознание? — приподнимаясь с пола, смущенно спросил Бонгани. — А чем это пахнет?
— Грешниками, горящими в аду, — не удержалась я.
— Серьезно?
— Да нет, отбивные на кухне пригорели. Теперь мне стало ясно, откуда взялась кровь на ноже Миллендорфа.
— Уф-ф, — с облегчением выдохнул негр. — А я-то подумал…
— Неужели ты действительно веришь во всю эту чушь насчет злых духов? — удивилась я. — Мы же все-таки живем в двадцать первом веке.
— Tec, — испуганно приложил палец к губам Бонгани. — Ункулункулу могут услышать тебя.
В замке входной двери заскрежетал ключ, а несколько секунд спустя в спальню заглянул улыбающийся Эстевез.
В одной руке он держал большой шоколадный торт в прозрачной пластиковой упаковке, а в другой — выброшенный мною пульт дистанционного управления.
— Что это за запах такой? — поинтересовался Марио. — Даже на лестничной клетке чувствуется. А это что за штука? Я ее в коридоре нашел. Кнопки тут какие-то.
— Не трогай! — хотела предупредить я, но опоздала.
Мой любопытный novio уже успел ткнуть пальцем в кнопку, приводящую в действие мешочки со смехом.
Соревнуясь Друг с другом, “загробный гомерический хохот”, “агония кровавого вурдалака” и прочие “убойные сюрпризы” вновь превратили квартиру в миниатюрное подобие ада.
Вздрогнув от испуга, Марио выронил торт.
— Ункулункулу, — посеревшими от ужаса губами прохрипел Бонгани.
Его глаза закатились, и негр, покачнувшись, родосским колоссом обрушился на коробку с моим любимым деликатесом.
В тот вечер судьба явно отвернулась от меня.
* * *
Шоковое воздействие на психику заметно сказалось на Бонгани. Не знаю, как насчет кардинального пересмотра жизненной позиции, но настроение его явно изменилось. За завтраком некогда жизнерадостный тсонга был мрачен и задумчив, зато Ник явно повеселел и сиял, как начищенный пятак.