"Красиво, но глупо до крайности" - подумал Забродов и краем глаза поймал взгляд женщины, которую недавно рассматривал.
Не удержавшись, он улыбнулся. Женщина смотрела на него зло, она не могла простить не ему, а себе, то, что Забродов потерял к ней интерес.
Их взгляды снова встретились.
"Да, она умна", - подумал Илларион, потому что женщина точно догадалась, о чем он думает, и тоже улыбнулась.
Но как каждый умный человек, она смеялась не над тем, что увидела, а над собой.
"Мы были бы неплохой парой, - подумал инструктор, - но если ты встретил подходящую женщину, это не значит, что обязательно должен быть с ней. Врут, когда говорят, что для каждого человека существует лишь одна, предназначенная ему Богом половина, иначе человечество давньм-давно перевелось бы. Таких половин должно быть много, может, миллион, тысяча, пусть сто тысяч..."
По мере того как троллейбус приближался к центру, народу в нем прибывало. Но пока еще можно было стоять, не задевая соседа плечом. И вот, когда Иллариону оставалось проехать еще две остановки, в троллейбус вместе с пассажирами забрался огромный доберман.
- Чья собака? Уберите ее! - истерично проговорила девушка, когда ей в бедро принялся тыкаться мокрым носом огромный пес.
Пассажиры переглядывались, никто не признавался, кому принадлежит пес. Забродов уже понял, доберман бесхозный, несмотря на то, что шею его охватывал кожаный ошейник. Не может же домашний пес быть таким грязным и таким голодным.
От девушки доберман переключился на мужчину, стоявшего у заднего окна, ткнулся носом в портфель и несколько раз шумно вдохнул, почуяв съестное.
- Боже мой, он сейчас кого-нибудь укусит! - девушка с задней площадки перебралась в середину троллейбуса и брезгливо вытирала руку бумажным платком.
- По мне, он вполне добродушный, - заметил Забродов. Если бы хотел укусить, сделал бы это сразу.
- Вы заметили, какая у него пасть? Он же кисть мог отхватить!
- Хотел бы, отхватил.
Пес, не дождавшись угощения, улегся на резиновом полу, загородив собой заднюю дверь. Те, кому надо было выходить, разделились надвое, одни стали пробираться вперед - к средней двери, другие же опасливо переступали через добермана, который добродушно ворчал.
Остановка. Двери открылись. Стоявшие перед троллейбусом были в замешательстве, задние на них напирали, не понимая, почему это вдруг никто не решается зайти в полупустую машину.
Наконец, ругаясь, чертыхаясь, публика пробралась на заднюю площадку. Каждый входивший считал своим долгом предупредить идущих за собой:
- Осторожно, не наступите!