- Проведи его до квартиры, - послышался спокойный голос.
- Прошу, - электронный ключ открыл дверь.
Все-таки консьерж в доме существовал. Мужчина с внешностью спортсмена-борца, одетый в костюм, белую рубашку, при галстуке сидел за небольшим письменным столом с настольной лампой и телефонным аппаратом.
Лифт вознес генерала Иваньковского на третий этаж, и охранник передал его из рук в руки своему коллеге. Как профессионал, Иваньковский замечал многое: и то, как топорщатся пиджаки и куртки у охранников, и то, как нервно они ведут себя.
"Даже если сюда прислать взвод ОМОНа брать Аркашу, возни будет больше, чем при освобождении захваченного террористами самолета".
- Проходите.
Естественно, в этом доме гости никогда не снимали обувь. Галкин-младший на мгновение выглянул из соседней комнаты.
"Похож на папашу, однако", - подумал генерал.
Ему было с кем сравнить, сам Борис Аркадьевич вышел встретить гостя на порог кабинета.
- Извините, что побеспокоил вас тогда звонком, - несколько грустно произнес олигарх, - но я так волновался. И видите, не зря. Проходите, - Галкин тут же закрыл дверь и бросил взгляд на папку в руках генерала.
"Не с пустыми руками, - отметил он про себя. - Быстро же они начинают шевелиться, когда неприятности случаются у людей с деньгами!"
Иваньковский сглотнул слюну и произнес:
- Кое-какие материалы уже удалось добыть.
- Оперативно работаете, - похвалил Галкин.
- Пока ничего конкретного, но уже определились свидетели происшествия.
- Да? - улыбка тронула губы Галкина-старшего. Он чувствовал, что потихоньку втягивается в новую игру. Но поскольку был человеком азартным, с готовностью принимал новую судьбу.
- Этого, конечно, не положено делать, но я думаю, случай особенный...
- Конечно, особенный, - подтвердил Галкин, довольно откровенно делая пальцами легкие движения - так, словно бы тер в них купюры.
Глаза Иваньковского заблестели:
- Много найдется, да уже нашлось мерзавцев из средств массовой информации, которые на чужой беде делают деньги.
. - Я с вами абсолютно согласен, - подтвердил Галкин и вновь прошуршал воображаемыми купюрами.
- Дело настолько ясное, что яйца выведенного не стоит, а у вас могут появиться неприятности.
- Послушайте, генерал, - устало произнес Галкин, - мы здесь одни, наш разговор не прослушивается, не записывается и незачем валять дурака. У вас есть адреса и фамилии свидетелей, есть их показания, а у меня есть деньги. И вы, и я хотим, чтобы дело как можно скорее утряслось, и о нем забыли. Давайте поменяемся: вы мне передадите то, что стало известно следствию... - Борис Аркадьевич протянул руку и взялся за край папки.