Вот тут-то фээсбэшники и совершили ошибку. Предательство – так определил их поведение для себя Глеб Сиверов. Игра начиналась с нечестного хода, а значит, теперь и он был свободен от угрызений совести и мог ударом отвечать на удар. Полковник Студинский сообщил Глебу все, что знал сам, и даже немного присочинил, чтобы показаться более значительным.
Но все равно, данных о доме в Дровяном переулке явно недоставало. Глеб решил утомить полковника так, чтобы тот проклял день, когда с Глебом связался.
Сиверов не отпускал его от себя ни на минуту, прекрасно понимая, что в присутствии хозяина охрана расслабится и будет следить за Глебом не так тщательно. А утомление притупит внимание полковника.
Вот уже полдня они сидели в мастерской Сиверова. Шофер в машине дежурил возле подъезда, готовый выполнить любое распоряжение Глеба, продублированное полковником Студинским. Полковник уже так привык подчиняться этому немногословному человеку, что скажи он: «Пошлите машину за пивом в соседний бар», полковник не моргнув глазом продублировал бы и это приказание. Но Глеб был куда более изобретательным. Он потребовал от полковника предоставить ему подробные карты города разных годов, на которых можно было отыскать дом в Дровяном переулке. А затем из жилищно-эксплуатационной службы к нему привезли пухлый том синек, среди которых удалось разыскать план этого злополучного дома, когда его еще занимали коммунальные квартиры.
– Ну и идиоты! – бормотал Глеб, проглядывая тусклые синьки. – Такой особняк был, а что из него сделали! Настоящий клоповник!
– Да этого уже нет и в помине, – напоминал полковник Студинский, злясь, что Сиверов занимается какими-то глупостями вместо того, чтобы думать о деле.
Затем на стол легла пачка фотоснимков, запечатлевших все этапы строительства. Безымянному фотографу удалось оставить на фотобумаге для истории только стрелу крана и грузы, которые подавали на стройплощадку, все остальное закрывал на совесть сколоченный высокий забор. Глеб, глядя на фотоснимок, сделанный всего неделю назад, от руки перерисовал дом на снимок с изображением забора. Теперь стало ясно, куда уходили поддоны с кирпичом, куда подъемный кран заносил бадью с раствором и в какую точку отправлялась конусообразная емкость с бетоном высокой марки, приготовленном прямо в бетоносмесителе, установленном на «КамАЗе».
– Нет, не думаю… – сказал себе под нос Глеб.
– Что? – оживился полковник.
– Не думаю, чтобы они сделали в середине дома что-то наподобие огромного сейфа с железобетонными стенами и металлической дверью.