А я? Чего же я так нажрался? Я вроде к этому празднику отношения не имею. Как бишь его название? Ах да - у тети Айсберга сегодня золотая свадьба. Точно. А причем тут я? И кто меня приглашал? Не помню. Ладно. Воспоминания можно отложить до завтра. А сейчас есть дела поважнее.
На кухне повар в засаленом колпаке снимает пробу. Кругом вертятся айсбергова охрана - как бы не отравили кого из гостей. Один, рослый такой (два меня) подходит:
- А тебе, малявка чего надо?
Это я малявка? Ну насчет роста может и так. Да только я не очень люблю, когда мне про него напоминают.
- Дурик, ты что, новенький?
Еще один детина подходит к первому, шепчет. У того мозга видать зашевелилась, потом покрылся, напыжился, как карась на нересте - сейчас икру метать начнут.
- Вы, извините, господин Прутиков. Это у нас новичок, он постоянных клиентов не знает.
Ладно, ладно, Валера. Я сегодня добрый. Где Петрович, лучше говори.
- Он на склад пошел. Туда. - и пухленькой ручкой в сторону коридора машет.
- Ну, спасибо, - говорю. "Ух, попадись ты мне в другой момент".
Кто-то вызвался меня проводить, но я отказался - что я ребенок. Эх, знал бы, что ждет меня там, непременно согласился. Силком бы поволок. Но что поделаешь - не судьба.
Я кажется отвлекся.
В общем иду по коридору. Навстречу телка. Ну не корова, в смысле. А ТЕЛКА!!!. У меня даже язык к ботинкам свалился.
Давно не видал такой красоты. Дамочка прет не глядя, чуть не растоптала меня. Да ничего, я привык прощать женщинам их маленькие шалости. Лицо у нее платком прикрыто, движения энергичные. Как будто напугана. Одно странно, - что ей в таком вонючем месте делать. Посмотрел тоскливо ей вслед. Да, шик! Нет слов. Замечтался я, и чуть в трубу отопительную не влетел.
Склад от холодильника тонкой перегородкой отделен и холод стоит собачий. Зову Петровича.
- Эй, козел сраный. Ты куда спрятался? Штаны найти не можешь? Не бойся, свои!
Тишина. Непонятно, однако.
Прохожу мимо коробок, контейнеров, банок-склянок.
- Ты чего брат с девками в такой холодрыге занимаешься? Так и ревматим заработать недолго.
Не отзывается. Это похоже на хамство.
Повернув за стеллажи, даже будучи нескромно пьяным, я понял, почему Петрович не отзывался на мои лосиные вопли.
Он уже остывал.
Действительно, не дышит. Во, попал!
Его воловья шея вся в крови. На полу черная лужа. Ботинки вымазал, чтоб тебя. Они же не меньше сотни стоят.
Что это у него в руке? Профессиональное любопытство пересилило осторожность. Крепко держит, гад.
Хм, интересно. Обрывок сигареты. Ладно, возьмем с собой. Что еще? Осматриваю пол. Достаю из кармана мешочек. Там у меня всегда есть лишняя пара хирургических перчаток. Неохота в крови возиться, да что поделаешь. Удивительно, куда только хмель пропал. Вот что значит заняться родным делом. Про бабу я даже и не вспомнил. Главное для меня - труп. И все, что представляет интерес для детектива. Итак, обшариваю рукой еще теплую лужу. Натыкаюсь на что-то. Вот это да - пистолет. Надо же Петрович, сколько кровищи с тебя натекло. Сразу и не приметишь. Откладываю в сторону. Не успеваю выпрямиться - шум, крики.