Скотт увлек ее в комнаты. В каждой стояли цветы, полы прикрыты коврами.
Было тихо и уютно. Не хватало только гостей.
– А это мой номер, – сказал Скотт, открывая дверь в угловую комнату, – Я всегда останавливаюсь здесь.
На диване валялись журналы. Рядом с сигаретами лежали носки. Ваза с цветами была переставлена со стола на подоконник. Скотт сбросил на пол носки и журналы, почти силой усадил Джин на диван и сел рядом, придвинувшись к ней вплотную.
– Ну, ну!.. – проговорил он, прижимая ее плечи к кожаным подушкам. – Ты же сама этого хочешь!..
Джин была ошеломлена. Ей хотелось расцарапать лицо Скотта и вырваться. На мгновение перед глазами возник Стив. Она рванулась, но Скотт лишь сильнее вдавил ее в податливые подушки дивана. Джин попыталась крикнуть, но из горла вырывались лишь глухие, отрывистые звуки. Дыхание Скотта, недавно побывавшего у стоматолога, пахло лекарством, которое не мог заглушить выпитый кофе. Кожа, в которую стареющая звезда постоянно вбивала увлажняющий крем, была липкой. Джин затошнило. Сцепив зубы и зажмурившись от отчаяния и ужаса, она застонала. И сдалась…
Никогда в жизни Джин еще не было так плохо. Она лежала, отвернувшись к стене. Ей хотелось плакать, но глаза оставались сухими.
Скотт сказал:
– Оставайся до утра. Миссис Роджерс можешь не стесняться.
Джин поднялась.
– Ты куда?
– На работу.
– Ты работаешь? – Скотт почему-то удивился. – Что же ты делаешь?
– Режу овощи.
– Понятно… – Он коротко засмеялся. – Но сегодня ты не будешь резать овощи.
Джин молчала.
– Через три дня – пробы, – сказал Скотт. – Ты хочешь сниматься в кино?
– Нет.
– Не хочешь?
В практике Питера Скотта такое случалось впервые. Женщины, с которыми он спал, – все мечтали стать кинозвездами. Этой пигалице полагалось испытывать благодарность и быть счастливой, а она дуется…
– Дело твое, – недовольно пробурчал он.
Джин молча одевалась, избегая смотреть на Скотта. Тот больше не задавал вопросов. Он был зол на себя: следовало соображать, с кем связываться. И хоть бы получил удовольствие! Так нет – холодная, как утопленница!..
Утопленница с норовом… Еще пожалуется брату. Швейцар способен закатить скандал…
– Тебя проводить?
Джин отрицательно мотнула головой…
Дорога скатывалась с горы. Джин шла быстро. Ты потеряла Стива, сказала она себе. Ей даже показалось, что кто-то рядом повторил эти слова. Но никто не мог говорить с ней: дорога была пустынна. Джин пошла медленнее, прислушиваясь к себе. У развилки ее догнала машина. Скотт открыл дверцу:
– Садись…
Она села. Машина, задевая ветки кустарника, покатила по широкому шоссе в город.