— Тебе только кажется, что ты готов к бою, — выговорил Индра чужим, неузнаваемым голосом, — к этому бою ты не готов.
Кутса мысленно согласился. Ему ещё никогда не приходилось испытывать такой постыдной робости.
Немного постояв с поднятой рукой, из которой Индра уже извлёк удивительный, но оказавшийся бесполезным нож, Кутса осторожно предположил, что причиной случившегося был вовсе не этот мальчишка с гор, а то, что он сумел сотворить с душой Кутсы. Так подумалось проигравшему маруту. Но он тут же прогнал от себя эту мысль, посчитав её слишком крамольной в сложившейся ситуации.
* * *
— Он победил! — сказала Ратри, вернувшись домой.
— Ну и что. В этом не могло быть сомнения. Наш мальчик дерётся не руками, а способностями.
— Разве ты видел, как он дерётся? — возразила Ратри отцу.
— Зачем мне видеть, я знаю.
— Прекрасная позиция, — вмешалась матрия. — Что мне всегда нравилось в твоём отце, так это самоотверженная скромность его суждений.
— Да-да, — кивнул Диводас, — и ещё нерешительность выводов.
— И ещё нерешительность выводов, — улыбнулась жена вождя сиддхов.
— Нет, что бы вы ни говорили, а Индра как явление мне понятен, — Диводас потянулся на лежанке. — Опасность только в том, что все его способности могут отгореть в юности, и остаток дней он проведёт скучным и разочаровавшимся в себе мужланом.
— Как бы там ни было, другого такого на твоём веку уже можно не найти, — заметила матрия.
Диводас посмотрел куда-то вдаль. Прозрачным, отрешённым взглядом. Задумался.
— Да, пожалуй, — тихо сказал он вдогонку своим размышлениям.
* * *
Индра поймал себя на мысли, что он опоздал с отходом восвояси. Из деревни сиддхов. Началась Ночь Богов. Как-то сразу, без привычной дождевой канители, без воющего по ночам ветра и гниения трав в непросыхающей луговой закиси.
Небо ранили ломкие и беззвучные молнии. Они мимолётно освещали вислую багровую грязь облаков. По всему горизонту.
— Что от меня хочет твой отец? — спросил Индра притихшую рядом Ратри.
— Разве он тебе не сказал?
— Нет.
— Я всё время получаюсь мостиком между вами.
— Это вина Диводаса. Скажи ему, что, если у него есть ко мне какие-то дела, пусть поспешит.
— Ты собрался уходить?
— Да, — твердо сказал юноша.
Ратри опустила глаза. Их осенила пепельным крылом печали Ночь Богов.
— Значит, тебя ничто не держит у нас?
Уверенность юноши надломилась. Он уловил в вопросе Ратри тревожные порывы её нежности. Или скрытую иронию? Индра очнулся:
— Я не знаю, что ты имеешь в виду.
Ратри сжала губы. «Наверно, отец был прав, обнаружив в нём угрозу мужланства», — отпечаталось у девушки в голове. Индра вдруг почувствовал что-то такое. Какую-то ответную грубость её чувств.