.
Коричневое нейтрализует цвета разнообразия. Это — символ жизненного распада. Но в нём ещё остаётся красная краска Агни. Символ его жизненной энергии. Тамас не в состоянии подавить энергию Агни. Вмешивается Кали, убивая в коричневом его красный след, и наступает Ночь Времён.
Наше противодействие чёрному — всего лишь вынужденная мера сдерживания Каларатри — Ночи Времён, чья энергия обращена в Чёрное.
Дадхъянч замолчал, наблюдая реакцию своего противника. Черноволосый допивал суру.
— Интересная теория, — сказал он наконец, — жаль, что она всего лишь привязана к языку риши. И возникает по прихоти этого языка..
Дадхъянч насторожился. Он угадал в неожиданном мнении даса какую-то коварную червоточину. Скрытую словами.
— Значит, я — вынужденный разрушитель Света. Отпечаток великого Отрицания. К этому меня приговорило ваше мировоззрение, — вздохнул черноволосый. — А не думается ли тебе, что именно такая теория и создаёт Демона?
Дадхъянч удовлетворённо принял вопрос. В нём уже раскрывалась очередная пощёчина собеседнику:
— Теория только отражает порядок мышления по существу тех процессов, которые возникли не по нашей и не по вашей воле. Они — данность. Человек может либо смириться с ними, либо противостоять им. Смириться — значит погибнуть. Противостоять — выжить. А Демона создаёт вовсе не теория. Вернее, не теория силы, а слабость и неорганизованность духа. Демон заполняет собой то шаткое или идейно рыхлое место жизненного пространства, которое оставили воля и нравственный порядок человека-бойца.
— И всё-таки язык — слишком ненадёжное средство для потрошения человеческого сознания, — сказал даса, думая о чём-то своём.
Дадхъянч отнёс его замечание на счёт утешительной блажи проигравшего. Хороший был бой. С очевидным преимуществом только одного языка. А если разобраться, то боя и не было вовсе. Победил не ариец, а организованность его точки зрения. Однако Дадхъянч чувствовал, что словесное поражение нисколько не угнетает даса. Напротив, в нём кипит какая-то скрытая сила, способная повернуть результат спора ему же на пользу. Дадхъянчу захотелось начать всё сначала, но вдруг страшная догадка взбудоражила его рассудок. Этот негодяй удивительным образом способен переводить силу противника в энергию своего духовного прорыва. Вот уж поистине «чёрная» особенность. Дадхъянч подумал, что ему ещё только предстоит постигать все тонкости этой борьбы, этого великого противостояния.
— Назови мне своё имя, — попросил риши. — Уверен, услышу его ещё не раз.
— На вашем языке оно звучит как Шамбара. А как имя человека, открывшего мне «истину»?