Такое развитие событий привело к широким политическим последствиям. Вся эта масса детей нуждались в заботе и охране на удовлетворительном уровне, а также в воспитании в качестве полезных членов общества, упорных тружеников и прилежных потребителей. В середине XIX века эти настроения материализовались и виде нового общественного института – государственной школы. Помимо своего практического значения, школа была призвана играть важную идеологическую роль. В ранние годы индустриализации массовая занятость детей, начиная с самого раннего возраста, на тяжелых фабричных работах была обычным делом. Постепенно верхний и средний слои общества добились законодательного регулирования детского труда, а со временем инициировали введение всеобщего обязательного образования. Отчасти под воздействием романтического культа ребенка как существа наиболее близкого к идее чистоты и непорочности, они хотели защищать и воспитывать молодежь, оберегая ее от жестокостей жизни и осторожно знакомя с тайнами взрослых.
Не будем забывать, что детство – это культурный продукт эпохи Ренессанса. При феодализме детей вообще не относили к какой-то отдельной категории людей со специфическими нуждами. Их взросление не имело никакого отношения к образованию и воспитанию. Дети были только и просто маленькими людьми, слишком слабыми, чтобы приносить реальную пользу. Слово 'ребенок' указывало не на возраст, а на родственные отношения, вы просто были ребенком того то и того-то, и оставались им всегда, что подчеркивает одержимость феодального общества фамилиями.
Как заметил Нил Постман, изобретение детства в эпоху Ренессанса было напрямую связано с изобретением печатного станка. Новая информационная технология привела к появлению нового представления о том, что быть взрослым – значит уметь читать. Соответственно, определение ребенка было противоположным – тот, кто не умеет читать. Ребенок не становился взрослым автоматически с течением времени, но только посредством обучения. В некотором смысле, обучение – это бунт против природы: маленького ребенка заставляют сидеть смирно и зубрить алфавит и прочие науки, когда игры и другие физические действия так манят! В этом обучение совпадает с необходимостью для ребенка контролировать свои импульсы. Детство стало одним из основных открытий эпохи капитализма, а равно и предметом бесконечных идеологических конфликтов.
Всеобщее образование означало, что процесс превращения во взрослого человека и члена общества приобрел производственный характер и распространился даже на детей рабочих. То, что с пафосом преподносилось как одно из прав человека, одновременно было и общественной обязанностью. Тот, кто не ходил в школу, не мог стать взрослым человеком, а потому и полноправным гражданином. Школа была призвана насаждать общественные ценности и воспитывать навыки, которые впоследствии удовлетворяли бы потребности общества в целом. Само образование было явным примером прогресса и было пронизано этой идеей сверху донизу. У каждого были свои причины горячо приветствовать возможность всеобщего образования: для рабочего класса оно было необходимо, чтобы у их детей был единственный, пусть теоретический, шанс подняться вверх по социальной лестнице. Буржуазии оно давало шанс привлекать молодые таланты к управлению государством и формировать из оставшейся части рабочего класса эффективную рабочую силу для фабрик.