И Рубос пропустил этот бросок, слишком он оказался для мирамца невероятным… Но чересгама повис в десятке дюймов от кончика Рубосова клинка и стал медленно сползать вниз, как темная, мутная капля сползает по твердому стеклу окна. Рубос оглянулся, Сухмет стоял напряженный, как струна, это он сделал смертельную атаку гигантской амебы непродуктивной.
Лишь тогда Рубос нанес чересгаме колющий удар. Его огромный ятаган разрубил медленное фиолетовое сердце амебы, или что там билось внутри этой мягкой туши, и все разом изменилось… Чересгама стал прозрачным, а потом лопнул, обдав атакующих кусками своего склизкого тела. Те из них, на кого эти куски упали, стали отдирать их, шипя и воя от боли.
На Рубоса и Сухмета не попало ни одной капли, и мирамец в голос рассмеялся. Он даже оглянулся назад, потому что у него появилось для этого время.
— Сухмет, что происходит?
Восточник холодновато пожал плечами:
— Я создал полупроницаемый барьер, его могут проходить только твердые предметы, оружие, например… Но Рубос уже знал, что все не так просто.
— А почему Хифероа тебе позволяет это?
Тут последовала новая атака, на этот раз на «Рубоса навалились три отиссы, которые дрались честными и вполне проницаемыми для Сухметова барьера копьями. Поэтому Рубос осознал не все, а только несколько слов восточника, да и то не сразу.
— Он не колдует, потому что я пойму… откуда он черпает… Не может задействовать другие механизмы… не обратившись к трону. Закон иерархии магических инструментов…
Оказалось, поединок в этом зале был куда сложнее, чем казалось мирамцу.
Потом вдруг случилось невероятное: Рубос, который уже зарубил полдесятка таких вот отисс, вдруг получил чудовищный удар от одной из красавиц, которую за полминуты до того разрубил практически до пояса. И лишь тогда он вспомнил…
Отиссы вообще-то считались не очень сильными бойчи-хами, просто они были быстрыми, хотя и не сильнее многих людей. Но схваток с ними избегали даже самые искушенные воины, потому что на всем роду карлиц лежало некое очень древнее заклятие, позволяющее иным из них, сраженным в бою, сколь угодно долго лежать мертвыми, а потом вдруг наносить последний удар противнику… Рассказывали, что иногда противника убивали трупы, пролежавшие в могилах десятилетия, или удар наносили отрубленные конечности, или одно оружие без малейшего признака владельца оживало и бросалось почти всегда в успешную атаку.
И вот Рубос попался. Всех предыдущих карлиц ему удалось откинуть назад, в толпу нечисти, или последний удар у них получился настолько нечетко, что мирамец принял его за обычный выпад и парировал, как прочие… Но сейчас, когда абсолютно мертвая карлица, полежав под его ногами, вдруг подняла руку и с неистовой силой воткнула копье в бок Рубоса, утопив в живой плоти человека почти пять дюймов стали, — такого он не ожидал.