– Следовательно, содержание нашего еженедельника вам известно, если вы держали его в руках, – продолжал главный редактор, плавно стряхивая пепел с сигареты, по-прежнему будто не видя Андрея. – И вы регулярно.следите за нашим изданием… э-э… молодой человек?
– Мое имя-отчество – Андрей Сергеевич, – напомнил Андрей, начиная раздражаться. – Нерегулярно. Держал его в руках раза два.
– Н-да, весьма часто. Очень часто. Наше направление – быт, семья, комфорт, мода, секс и, если хотите, проблемы сексуального меньшинства. И что же вам у нас нравится? И что не приемлете? – спросил без интереса главный редактор. И не дожидаясь ответа, заговорил: – Я читал парочку ваших статей, недурственно, зажигательно, что называется, позыв кричать «караул, убивают!», но кого убивают и кого грабят – здесь у вас – смешение акцентов, политическая путаница, где хочется сказать:
«Ночь – это изгнание дня».
Он откинулся в кресле, возвел взор к матовому плафону на потолке, и всей вольной позой своей, аристократически поставленными переливами своего натренированного голоса, бросающимся в глаза ярчайшим галстуком, светло-синим костюмом, расстегнутым с небрежностью, он не скрывал барственного довольства положением главного редактора.
Андрей сказал, придерживаясь необходимой вежливости:
– Что касается политической путаницы, то я не хотел бы говорить о политике. И не хотел бы объяснять, что мне нравится и не нравится в вашем еженедельнике. Если я буду работать у вас, тогда вы сможете судить, что вам не нравится в моих публикациях.
– Наш еженедельник – для богатых. Удовольствия и комфорт не избавляют людей от психической депрессии, срывов и каждодневной тоски. Мы развлекаем.
– Я знаю, что ваша газета для богатых.
– Весьма и весьма. Эрго – вам многое у нас не нравится, – прозвучал шелковым переливом голос главного редактора, а туманный взор его, направленный в высоту потолка, принялся выискивать там нечто остроумно-забавное.
– Мне не все нравится, – ответил Андрей. – Еженедельник очень пестрый.
– Н-да, весьма трогательное признание. Вас… э-э… Сергей… то есть Андрей Сергеевич, уволили из газеты, по всей видимости, потому что ваши материалы не вполне удовлетворяли вашего шефа? Вы, как мне думается, человек крайних убеждений… идей советского изобретения? – заметил главный редактор, все также общаясь с потолком и постукивая пальцами о пальцы.
В это время нежно зазвонил телефон. Главный редактор не изменил позы в кресле, скучающе протянул руку к аппарату, послушал, сказал:
– Дайте мне этого, который Васьков… Впрочем, пусть зайдет в конце дня.