Коннор вспомнил ошеломляющую боль, с которой впервые узнал, что он не тот, кем считал себя, что Маккеи – не настоящие его родители, что они получили за него деньги. И хотя он ничего не узнал о своей настоящей матери, Дэннис Маккеи не постеснялся рассказать тринадцатилетнему мальчику о богатом высокопоставленном человеке, отказавшемся от него.
С того дня Коннор читал все, что мог найти о своем отце, Ричарде Тримэйне. Он знал, где он живет и работает, знал о своих трех сводных братьях: Коуле, старше его на два года, и младших – Натаниэле и Тайлере. Он знал, что жена Тримэйна, Марии, погибла в автомобильной катастрофе в возрасте двадцати девяти лет. Тримэйн больше не женился, посвятив себя бизнесу и воспитанию троих сыновей, старшему из которых к моменту гибели матери не было и восьми. По общему мнению, Тримэйн был потрясен смертью молодой жены и до сих пор любил ее.
Коннора смешила эта сказка: его собственное существование опровергало ее. Ричард Тримэйн обманул красавицу Марни, и его измена привела к появлению на свет нежеланного сына.
Неудивительно, что тридцать четыре года назад Тримэйн-старший обратился за помощью к старому другу-юристу Уилсону Ноллеру. Ноллер и Тримэйн выросли вместе, они до сих пор играли в гольф и вращались в одном и том же обществе. Падение старого друга нанесло бы удар и Ричарду Тримэйну.
– Мы поймаем Ноллера, – глаза Коннора яростно засверкали. – Мы сделаем для этого что угодно, правда, Кортни?
Кортни изучающе смотрела на него. Она чувствовала исходившее от него напряжение – совсем не то чувственное напряжение, которое возникло между ними минутой раньше. Он выглядел опасным, суровым и жестоким.
Но продажа детей – жестокое преступление, и нужно быть сильным, чтобы победить такого противника, как Уилсон Ноллер. Шанс прикончить организацию Ноллера стоит нескольких дней притворства. Притворство – вот ключевое слово. И если там будет только одна кровать, Коннору придется спать в ванной или на полу!
– Да, мы сделаем это, – подтвердила Кортни.
– Глупцы рвутся туда, где боятся пройти ангелы, – ехидно заметил Кауфман.
Кортни устало вздохнула. Ей было не по себе, а насмешки Кауфмана лишь добавляли масла в огонь. Она снова взглянула на Коннора, их глаза встретились, отчего пульс Кортни участился.
– Мне пора уходить, – неожиданно объявила она. – У меня деловая встреча через двадцать минут.
Небольшая ложь во спасение: до ее встречи еще целых два часа, но все ее оборонительные инстинкты требовали немедленно убираться отсюда. Немедленно!
– Увидимся вечером, – крикнул Коннор, когда она выходила, – около восьми. Нам нужно обсудить детали.