Его твердая плоть не оставляла никаких сомнений относительно его желаний. Кортни судорожно выдохнула. Новая разбуженная чувственная сторона ее хотела упиваться каждым пронизывающим ее ощущением, провести оставшиеся последние часы, занимаясь с ним любовью. Но защитные рефлексы, развитые за годы переездов и болезненных расставаний, включились автоматически, подействовав на нее отрезвляюще. Каждый раз, когда семья Кэри получала перевод на новую военную базу, Кортни справлялась с болью разлуки, уходя в себя, вежливо, но непреклонно отстраняясь от тех, кого собиралась покинуть. Она поступила сейчас точно так же. Едва Коннор собрался подхватить ее и отнести в спальню, как она вырвалась из его рук.
– Такой прекрасный день, – сказала она, приклеивая к лицу веселую улыбку.
Коннору не было никакого дела до погоды, и он не собирался ее обсуждать. Он потянулся, чтобы поймать ее, но Кортни оказалась проворнее. Она ловко обошла его и пересекла комнату, ее улыбка стала еще веселее.
– Я знаю, что мы будем делать сегодня! – воскликнула она с вполне правдоподобным энтузиазмом. – Мы устроим пикник! Прекрасный день для пикника, и к тому же свежий воздух полезен Саре. Да и нам тоже.., мы слишком долго просидели взаперти в этой больнице. Миссис Мейсон говорила, что на краю города есть прекрасный парк. Его пересекает Тенистый ручей, и там есть водопады. Отсюда и название города – Тенистые Водопады.
Коннор скорчил гримасу. Такая перспектива ему не улыбалась. Он горел неистовым желанием. Он так сильно хотел ее, что с трудом удерживался, чтобы не броситься к ней, перекинуть через плечо и отнести в постель.
– Я не хочу никакого пикника, – проскрежетал он. – Кортни, я…
– Но мы с Сарой хотим, и мы поедем, – весело пропела Кортни и унеслась из комнаты.
Ее исчезновение было настолько быстрым, что Коннор не успел ничего предпринять. Он услышал, как она говорит с миссис Мейсон, возившейся в кухне. Изумительные ароматы, доносившиеся оттуда, совершенно его не соблазняли.
Пикник? Что с ней происходит? Он задумчиво прищурился. Она не могла не чувствовать, как сильно он ее хочет. Его осенила мысль: неужели его очевидное желание испугало ее? Может быть, ее неожиданный порыв отправиться на пикник маскировал нервный припадок, последствие их страстной ночи? Мысли о прошлой ночи разожгли его еще больше. Неужели для нее это оказалось слишком сильным испытанием? Его бросило в дрожь при мысли, что он причинил ей боль. Однако воспоминания о том, как она отвечала ему, как самозабвенно отдавалась, немного успокоили его. Она была девственницей и, возможно, поэтому чувствовала себя смущенной и ошеломленной его страстными требованиями.., и своими желаниями. Коннор нахмурился. Ему следовало шевелиться быстрее и затащить ее наверх, где он смог бы сразу положить конец ее опасениям. Он бы ласкал ее так нежно, доставил бы ей такое наслаждение, что она навсегда бы забыла о сдержанности с ним. Но она застала его врасплох, и он упустил свой шанс. Его тело ныло от чувственного напряжения, которое легко разрасталось до вожделения при самом крохотном поощрении с ее стороны. Может быть, если он попытается снова…