Болтая все одновременно, – Па, смирившийся с этим уже много лет назад, молчал и снисходительно их слушал – они всей толпой отправились забрать её багаж и встречать лимузин. Папа с мамой, очевидно, позаимствовали на этот случай большой лимузин у лорда Форкосигана, вместе с его водителем Пимом, чтобы все могли бы расположиться в заднем отделении машины. Пим сердечно приветствовал её от своего лорда и от собственного имени, сложил её скромные пожитки в машину возле себя, и они отправились.
– Я думала, что ты приедешь домой обнажённой до пояса, в одном бетанском саронге, – поддразнила её Марсия, когда лимузин отъехал от космопорта и направился к городу.
– Я думала об этом. – Карин спрятала усмешку в своей охапке цветов. – Только здесь недостаточно тепло.
– Но ты же правда носила его там, да?
К счастью, прежде чем Карин была вынуждена отвечать или уклониться от ответа, вмешалась Оливия: – Когда я увидела автомобиль лорда Форкосигана, я подумала, что лорд Марк собирается приехать домой вместе с тобой, но мама сказала, что его не будет. Он собирается вернуться на Барраяр к свадьбе?
– О, да. На самом деле он уехал с Колонии Бета ещё до меня, но по пути остановился на Эскобаре, чтобы… – она заколебалась, – уделить внимание кое-каким своим делам. – На самом деле Марк отправился выпрашивать лекарства для потери веса – сильнее тех, что прописывал ему его бетанский терапевт – в клинику врачей-беженцев с Архипелага Джексона, в которую он вложил деньги. Он в то же время, разумеется, проверял и состояние дел клиники, так что сказанное ею формально ложью не было.
Этот сомнительный вариант чуть не привёл Карин с Марком к первой настоящей ссоре, однако Карин понимала – это действительно его личное дело. Источники его контроля над телом лежали в центре его самых глубинных проблем; и у неё уже развился инстинкт – если, конечно, она не льстила себе относительно своей степени понимания, – чувствовать момент, когда она должна надавить на него ради его же блага. Но в том случае она была вынуждена просто ждать, позволяя Марку бороться с самим собой. Было какой-то ужасающей привилегией наблюдать и слушать, как в прошлом году его врач проводил тренинг. А принимать участие – под наблюдением врача – в процессе достигнутого им частичного излечения оказалось волнующим опытом. Им обоим следовало научиться более важным сторонам любви, нежели просто безумный натиск: одному – доверию, другому – терпению. И как это ни парадоксально – для Марка необходимее всего была некая спокойная, сдержанная независимость. Ей потребовались месяцы, чтобы вычислить это. И она не собиралась даже пытаться объяснить это своей шумной, дразнящейся, любящей семье, расположившейся на заднем сидении лимузина.