Что вообще у него дальше на повестке дня? Этим утром он собирался проводить допросы под фаст-пентой. Все нити, которые, как ему казалось, он держал в руках, сплетая воедино, неожиданно оборвались, причем пугающе схожим образом: Фирка исчез, Дюбауэр исчез, и вот теперь Бел тоже пропал. И Солиан, нельзя забывать о Солиане. Станция Граф, несмотря на всю свою хаотичную конструкцию, не настолько велика. Может, они все провалились в один и тот же каменный мешок? Сколько ловушек может быть в треклятом лабиринте?
Неожиданно его мучения прервала начальница ночной смены, высунувшаяся из круглых дверей. Разве она не собиралась уходить?
– Лорд Аудитор Форкосиган, можно вас на минуточку? – вежливо поинтересовалась она.
С позволения Николь он покинул зал ожидания и поплыл за ней. Верный долгу Ройс пустился следом. Терис Третья провела их по коридору обратно в офис Венна. Тот, заканчивая разговор по комму, в тот миг как раз говорил:
– Он торчит тут, беснуется, вцепился в меня как клещ. А ведь это вы должны управляться с ним. – Он оглянулся через плечо и прервал связь. Но прежде чем изображение погасло, Майлз успел разглядеть над видеопластиной фигуру канцлера Гринлоу в чем-то вроде халата.
Когда дверь с шипением закрылась за ними, Терис Третья развернулась в воздухе и заявила:
– Один из наших патрульных третьей смены только что вернулся с дежурства и доложил, что прошлой ночью видел инспектора Торна.
– После ухода Торна с «Пустельги»? – выпалил Майлз. – Во сколько, где?
Она покосилась на Венна, и тот повернул руку ладонью вверх – мол, продолжай.
– В закусочной близ Перекрестка. Это одно из основных пересечений коридоров на стороне невесомости, там есть пересадочная станция такси и общественный сад – многие люди встречаются там, чтобы перекусить или просто развеяться после рабочей смены. Торна несомненно видели там около часа ночи за напитком и приватной беседой с Гарнет Пятой.
– Ну и? Кажется, они друзья.
Венн поерзал – от смущения, запоздало дошло до Майлза, – и спросил:
– А вы случайно не знаете, насколько близкие друзья? Я не хотел обсуждать это в присутствии расстроенной молодой леди. Но Гарнет Пятая известна своей… э-э, склонностью к экзотичным планетникам, а бетанский гермафродит – это ведь, как-никак, бетанский гермафродит. В конце концов, простое объяснение.
В голове у Майлза крутилось с полдюжины возмущенных возражений, но он сразу же отверг их. Ему не полагается знать Бела настолько хорошо. Хотя тех, кто знает Бела, едва ли шокировало бы деликатное предположение Венна… но нет. Может, у Бела и эклектичные вкусы в отношении секса, но не такой он человек, чтобы предавать доверие друга. Никогда таким не был. «Все мы меняемся».