– Поосторожнее, ты действительно сильно ударила, – проворчала Лорен, потирая место, куда пришелся шлепок; но бабушка угрызений совести не испытывала.
– Если уж ты здесь болтаешься, то так и быть, можешь помочь. Возьми полотенце и протри эти тарелки.
– У меня прекрасная идея, Грам, – сказала Лорен, ее глаза весело засверкали, но речь была сама невинность. – Действительно, почему бы мне и не протереть тарелки?
– Ах ты, озорница! – Кэтрин покачала головой в притворном отчаянии и хихикнула.
– Если я плохо воспитана, то только потому, что ты испортила меня, твое воспитание, – подзадорила ее Лорен.
Она изящно перебросила полотенце через плечо и распустила шнуровку прилегающего лифа платья, поспешно залезая внутрь, чтобы растереть талию. Шнурки были завязаны слишком туго.
– Думаю, я слишком много съела, – пожаловалась она, слегка проводя ногтями по отчетливо выделяющимся ребрам и по слабым следам шнуровки на коже.
– Слишком много? – переспросила Кэтрин, осматривая критическим взглядом стройную фигуру внучки. – Того, что ты съела, даже воробью недостаточно, чтобы не умереть с голоду, – продолжила она сердито.
Склонность Лорен к диете была старой и очень болезненной темой, которой та избегала любой ценой.
– Ты заметила, как вырос Донни? – спросила Лорен и сразу же поняла, что предоставила бабушке еще одну возможность проехаться на ее счет.
– Это потому, что он хорошо ест и пьет много молока.
– Если бы я ела, как он, то скоро стала бы настоящим Робином-Бобином. Нет уж, благодарю, – отпарировала Лорен. – Во всяком случае, с той скоростью, с какой растет мальчик, он может стать таким же высоким, как Роб. Как ты думаешь? – «Хотя он никогда не станет таким же привлекательным…», – подумала она.
Кэтрин кивнула в знак согласия. Она плеснула моющего средства в лохань для мытья посуды и пробормотала:
– Я только надеюсь, что он вырастет таким же сильным.
По спине Лорен пробежала дрожь от мрачного предчувствия. Она понимала, на что намекает бабушка.
– Расскажи мне об Элинор, Грам, – прошептала Лорен, чувствуя себя так, будто ей надо было оглянуться через плечо, чтобы убедиться, что Донни и Джилл их не услышат. Никто никогда не говорил об Элинор, и до сегодняшнего вечера у Лорен не было возможности удовлетворить свое любопытство. – Ты знала их обоих еще до женитьбы на ней Роба, не так ли?
Кэтрин утвердительно кивнула.
– Она была слабовольная, потакающая своим желаниям женщина, но она была красивой, – начала рассказывать Кэтрин. В ее голосе послышалось неодобрение. – Она привыкла все делать по-своему. Будь ее воля, она бы никогда не вышла замуж за Роберта.