– Бедная девочка, – прошептал он ей на ухо. – Ты промокла насквозь.
Она не воспротивилась тому, что мужчина поднял подол ночной рубашки и промокнул им ее вспотевшие шею и грудь. Рэйлан постарался спрятать поглубже чувственность. Но поняв, что, кроме ночной рубашки, на ней больше ничего нет, уже не мог и дальше сохранять безликость прикосновений. Неспешные ласки вызвали тихое мурлыканье Кирстен. К его великому сожалению, подолу ночной рубашки уже не было необходимости находиться наверху. Руки Рэйлана скользнули вниз. Господи, да она взмокла с головы до ног. Ночная рубашка снова пошла в ход, вбирая в себя влагу с ее кожи.
Какой тоненькой и беззащитной девочкой была Кирстен в его руках! Он подумал, что мог бы без труда обхватить ладонями ее грудную клетку. Но когда пальцы коснулись ее грудей, Рэйлан ощутил плоть взрослой женщины, и острая боль пронзила все его тело.
Ладони легли ей на грудь. Дыхание Кирстен внезапно прервалось, и Рэйлан напряженно ждал, что сейчас она оттолкнет его. Но, к беспредельной радости и удивлению, Кирстен еще крепче прижалась к нему.
Сердце Рэйлана бешено колотилось. Он слегка сдавил и погладил ладонями два небольших упругих холмика. Она не только не отодвинулась, а вся поддалась его ласкам, и Рэйлан ответил еще более нежным прикосновением на чуть слышный звук, выразивший все томление ее изголодавшегося тела. Сладкие губы покрывали поцелуями его шею, сводя с ума.
– Кирстен, – прохрипел он.
О Господи, как это было хорошо! Чертовски хорошо! Кирстен совсем не была похожа на тех молоденьких актрис, которые отдавались из корыстных побуждений. Она не стремилась купить его поддержку при прохождении теста на киногеничность.
Он был ей нужен. Он, а не кинозвезда Рэйлан Норт. Все было искренне. Все было настоящее. Все было так, как и должно происходить между мужчиной и женщиной. И ее отчаяние возбуждало его в тысячу раз сильнее, чем любые ухищрения опытной гейши.
Его плоть была так тверда, что приходилось стискивать зубы от этой сладкой муки. Вдруг эрекция напугает ее и все кончится?
Мокрые смятые простыни опутывали их ноги. Мешали. Он хотел бы укрыть и защитить Кирстен собой, и тогда, зная, что она больше не опасается его, целовать ее губы и легонько гладить ее, пока она не начнет истекать любовным соком и не откроется ему так, как он мечтает.
Но Рэйлан не хотел торопить события. Всему свое время. Нетерпеливость только вредит.
Кирстен не открывала глаз, но его встретил чуть приоткрытый рот. Ее губы были влажными и прохладными, но изнутри шел жар. Он подарил ей несколько мягких, нежных поцелуев и провел своими губами по ее губам, слизал соленые слезы из уголков губ и вдруг почувствовал ее язык.