Горячие слезы затуманили глаза, и Анжела с трудом удержалась, чтобы не разрыдаться. Все, что она натворила, было так глупо, и теперь вся ее жизнь вышла из-под контроля.
Осторожный стук в дверь вывел мисс Линделл из оцепенения. Только теперь пленница поняла, что уснула.
– Да? – приподнявшись, спросила она сонным голосом.
Дверь открылась, и в комнату вошел Дилан. Полагая, что уже день и юноша явился, чтобы вновь предложить еду, Анжела начала отказываться, однако тот перебил ее:
– Я здесь совсем по другому поводу. Я вам кое-что принес, – он передал девушке завернутую в шелк коробочку. – Я нашел это в вашем сундуке, который находится в трюме, и подумал, что эта вещица обрадует вас.
Удивленная, мисс Линделл села и отбросила с лица прядь волос. Молодой матрос поставил коробочку ей на колени и выпрямился. Девушка продолжала смотреть на подарок, пытаясь до конца проснуться и сбросить оцепенение.
– Откройте же его, – сгорая от нетерпения, воззвал Дилан. – Если он вам не нравится, я отнесу его обратно в трюм. Или брошу в море. Скорее, последнее. Если Сейбр узнает, что я взял эту штуковину, мне сильно попадет.
Заинтригованная, пленница развернула узел. Она узнала шарф, подаренный матерью на последний день рождения, и тихо вскрикнула, заметив еще один до боли знакомый предмет:
– Моя сумочка с письмами от Филиппа!
– Тише, ладно? Вы что, хотите, чтобы сюда примчался Сейбр? Я – нет. Он злобен, как тигр, у которого болят зубы. Ему вовсе не обязательно знать об этом. Он не поймет, а я не уверен, что ему понравится мой поступок. Если Сейбр увидит их, скажите правду, но до того, как это произойдет, молчите. Хорошо?
– О, Дилан, конечно. С моей стороны проблем не возникнет. Не волнуйтесь, капитан писем не увидит, да он здесь и не появляется уже целую неделю.
– Знаю, но это не означает, что капитан совсем не придет.
Анжела подняла голову и увидела, как в глазах собеседника промелькнуло отчаяние. Очевидно, он боролся со своими чувствами. Мисс Линделл ощутила к юноше горячую признательность за его дела.
– Спасибо. Я всем сердцем вам благодарна.
Скажите, а как там Эмили?
– Скучает, как и вы. Она с головой погрузилась в чтение. Читает все, что я ей приношу. Если хотите знать правду, то идея насчет писем принадлежит ей. Она очень беспокоится за вас.
– Передайте ей, что я очень ценю ее заботу. И еще, я скучаю по ней и прошу прощения за все, что натворила. Мне надо было ее послушаться.
Дилан улыбнулся. Ослепительная полоска белых зубов сверкнула на его лице.
– Обязательно ей передам. Это должно развеселить Эмили. Она любит, когда кто-либо признает ее правоту.