Входит парнишка в замызганной спецовке, смущается, переступает рваными ботинками и старается не смотреть мне в глаза.
– Сколько у тебя, морской бродяга, классов? И какова твоя специальная подготовка?
– Да я еще не морской бродяга. Хочу только. А классов чуть меньше пяти.
– Что ж так мало?
– Не удалось у меня с учебой, – говорит. И впервые мне в глаза посмотрел. Открытый взгляд, чистый. – Батьку, – говорит, – немцы убили. Матка состарилась чего-то рано очень. И все болеет, болеет. Хворь из нее вовсе не уходит лет десять, как война случилась. Сестренка зато у меня уже в седьмой класс ходит. А я вот подрабатываю. Давно уже подрабатываю.
Ну, я, как это начальству в таких случаях и положено, говорю, что ученье – свет, а неученье – тьма, и надо всем учиться.
Он сразу согласился, что это правильно, и стал просить:
– Я учиться когда-нибудь буду. А пока вы меня на работу примите. Как вернусь с вашего плавания, может, сразу куда-нибудь и учиться пойду – на курсы какие-нибудь. Возьмите меня. Возьмите в море.
– Ну, а пальцы свои где оставил? – спрашиваю.
Он вздохнул, потеребил вихры, потом махнул рукой: мол, была не была.
– Проиграл, – говорит, – в карты.
– Так-так. Это уже в колонии, что ли?
– Там. Из-за фамилии. Чтобы в соответствие привести. Заставили урки.
– Зачем же ты, Вася, тигра за хвост трогал? Нехорошо ведь это. Аморально как-то.
– Трудно мне вам рассказать, – говорит Вася. – Не умею я хорошо рассказывать.
– Нет, – требую, – сядь вот сюда на диванчик и объясни. Мне очень интересно знать.
Вася сел, расстегнул воротник. Я дал ему папироску.
– Скучно мне тогда было как-то так, знаете. Скучно, товарищ капитан. Вот и все.
– Как так: все?
– Ну, вернешься из экспедиции домой. А там все скучно так, кисло как-то. Матка болеет. Ругает, что денег мало присылал, что непутевый я у нее народился. Верка все клянчит чего-нибудь. Ребята-дружки поразъехались или учатся. Отстал я от них, отвык. А учиться… ну не лезет ничего в башку, товарищ капитан. И получается, будто кто окошко в комнате заколотил. Вот я и… Получилось как-то так…
– Все понятно, – говорю я. – А теперь отвечай мне честно. Значит, как вышел ты из тюрьмы, тебя на прежнюю работу не взяли? Вот ты на северный перегон и подался. Здесь, мол, всех берут, люди нужны. Так?
– Так, товарищ капитан. Они – геологи мои – алмаз ищут. Секретное это дело. И не берут меня. Морально я разложился, – так мне объяснили. А я хочу путешествовать. Я с детства хочу путешествовать.
– Готовить-то умеешь?
– Умею я, товарищ капитан. Очень даже хорошо готовлю, – сказал Вася быстро и убедительно. – И щи, и кашу, и лепешки.