— А вы его хорошо искали? — с подозрением спросил Гвичия.
— Уверяю вас, очень тщательно.
У меня много помощников, — ответил Подземельный, выразительно посмотрев на Зураба. — Так же случилось и этой весной. Почти так же. За тем лишь исключением, что спустя несколько дней после побега Павла мне позвонили и пригрозили рассказать о странных пристрастиях сына всем избирателям и налогоплательщикам Питера. «За такое дело, — сказал анонимный мужской голос, — губернатор по головке не погладит». Я догадался, чьих рук это дело, хотя злоумышленник принимал все меры, чтоб не раскрыть себя, изменяя голос.
Телефонный аноним расписал те странности в поведении моего сына в детстве, о которых мог знать только Дятлов.
Деньги за молчание о связи недавних изнасилований и больного ребенка шантажист предлагал послать по почте до востребования в почтовое отделение, которое находится через дорогу от больницы Дятлова.
Подземельный замолчал, видимо, наслаждаясь нашим удивлением.
— И что вы? — спросила я.
— Я не такой дурак, чтоб платить шантажисту, хотя мне дорога моя репутация, — сказал чиновник. — Я просто решил использовать имеющуюся информацию. До меня часто доходили слухи от знакомых военкомов, что Дятлов берет взятки и выписывает липовые «голубые» диагнозы призывникам. Я решил, что доктор, так пренебрежительно относящийся к врачебной тайне, должен сидеть. Я едва ли не самолично обошел все военкоматы, чтоб выявить подозрительных гомиков. Таких развелось в последнее время — на целый полк хватило бы… Едва ли не добрую половину сомнительных приверженцев однополой любви поставлял в военкоматы наш знаменитый сексопатолог.
Дальше все было делом техники. Мой приятель, следователь Пулеев, с энтузиазмом воспринял идею завести дело против Дятлова — у них, видимо, какие-то свои счеты были. Что там делал Пулеев с призывниками, откосившими от армии с помощью Дятлова, я не знаю, но следователь заставил-таки их сознаться в том, что доктор засвидетельствовал в парнях отклонения ориентации всего за три тысячи долларов. Им, наверное, даже штаны снимать не пришлось. По собственной инициативе — я был против — для укрепления обвинения Пулеев послал к Дятлову двух настоящих гомосексуалистов. Им светил срок за торговлю наркотиками, и они сочли за благо сходить на прием к Дятлову, получить справки, а затем свидетельствовать против нашего сексопатолога.
Это один из немногих случаев, когда наша система работает на благо истины, ради того, что наказать мздоимца по заслугам, — подвел итог Иван Викторович, театрально разведя руки.