Элисон ничего не ответила, лишь наклонила голову.
— Как насчет кошмаров? — спросил он.
— Кошмаров?
Майкл ваял еще один документ и зачитал:
— «Меня мучают ужасные кошмары'». — Он взглянул на нее, ища подтверждения. Элисон снова кивнула и сказала:
— Да.
— Ты признаешь, что та ночь снилась тебе в кошмарах?
— Да.
— Часто?
— Да. ;
— И это может повториться?
— Возможно.
— Что и случилось дождливой ночью на прошлой неделе.
— Нет! Нет! Нет!
— Ты не допускаешь такую возможность?
— Нет.
— Ты говоришь, не думая.
— В этом нет необходимости. Я была там. Я в состоянии отличить явь от сна.
— Но…
— Нет!
Он поднял руку.
— Ну хорошо, хорошо. Позволь мне продолжить. Ты бежала от него, он тебя поймал, как и много лет назад, и ты заколола его ножом, который взяла с собой.
— Правильно.
— Но там не обнаружили ни крови, ни тела. К тому же довольно сложно заколоть ножом человека, который умер три недели назад.
— Сложно, не сложно, но я это сделала. Майкл помолчал, обдумывая ее слова, и возразил:
— Полицейские обыскали квартиру, точнее, весь дом, и не нашли ничего, никаких следов борьбы.
— Здание проверял Гатц!
— Там были и другие. Гатц бы один не справился.
— Разве?
— Уж чего-чего, а прятать свидетельства преступления, в котором замешан я, Гатц не будет.
— От него можно ожидать, что угодно, он способен на все.
— До известных пределов. Элисон судорожно закашлялась и вытерла рот левой рукой, в правой продолжая держать распятие. Оно придавало ей силы.
— Позволь задать тебе один вопрос, — начала она.
— Задавай, — осторожно ответил Майкл.
— Официально установлено, что в том доме никто, кроме меня и старого священника, не живет. Так?
— Так.
— Тогда кто такой Чарльз Чейзен и откуда он взялся?
— Не знаю. Я его не видел. Никто его не видел.
— А все остальные?
— Могу повторить то же самое. Вполне вероятно, тебе кажется, что ты видела лесбиянок, потому что те две женщины в постели ласкали друг друга.
— Чепуха.
— Я…
— Ты видел на лестнице кошку, в точности соответствующую моему описанию.
— Я видел какую-то кошку, вовсе не обязательно, что именно эту.
— А фотография, Майкл! Фотография! Ее-то ты видел! Портрет Чейзена в маленькой золотой рамке! Он покусал ногти.
— Это единственное, чему я не могу найти объяснения.
— Единственное, что ставит под сомнение твое убеждение, что у меня не все дома?
— Возможно. Но фотография могла находиться в квартире и раньше, а в твоем утомленном мозгу родился образ этого человечка.
— Ну и кто из нас изобретает сомнительные версии и пытается игнорировать совпадения? — Ему ни за что не убедить ее с помощью своих хитроумных гипотез. Это был его излюбленный трюк, надо сказать, довольно успешный обычно. Особенно хорошо он проходил с людьми, легко поддающимися внушению. Но она будет стоять на своем, чего бы ей это ни стоило.