— Я готов приложить все усилия, чтобы выполнить любое ваше поручение, — почтительно наклонил голову Вайс, — если, конечно, оно не пойдет вразрез с обязательствами, которые я на себя взял.
— Ладно, ладно, — грубовато-снисходительно похлопал его по плечу Вилли, — я сам никогда не забываю тех, кого чем-нибудь одолжил.
По-видимому, он ожидал длругого от Вайса, но, прикинув, что не часто попадаются в рейхе люди, с таким упорством отстаивающие свою служебную честь, смирился и сказал:
— Образованные люди сейчас редкость. Незначительную часть их мы бережем в тюрьмах. — Расхохотался. — Недавно надо было произвести экспертизу художественных ценностей, доставленных из оккупированных областей. Если б вы видели рожи этих интеллигентов, когда мы привезли их в подвалы хранилища! С некоторых картин они буквально слизывали пыль и грязь. Но когда я потребовал от них, чтобы они установили стоимость каждого предмета, подлецы заявили, что это невозможно, так как национальные реликвии, мол, не имеют продажной цены. Ну, им так всыпали за саботаж, что нашим ребятам пришлось на руках тащить их обратно в тюремный фургон.
Генрих пояснил коротко:
— Дяде поручено подготовить материальные фонды СС к эвакуации. В банках нейтральных держав для этого абонированы специальные сейфы.
Вилли нахмурился, но тотчас нашелся:
— Мы просто хотим спасти национальные реликвии побежденных стран от бомбежек, сохранить их.
— Но ведь сейфы абонированы определенными людьми.
— Ну и что? — сердито спросил Вилли. — Империя — это и есть определенные люди. Не будь их, не было бы и империи.
— Вы удивительно точно сказали, — согласился Вайс.
От Вилли не ускользнула усмешка на лице Генриха. Он смутился, пробормотал:
— Народность германского духа Третьей империи — это не нечто бесплотное: она воплощена в фюрере.
— Полагаю, что и в таких, как вы, — заметил Вайс.
— Да, — самодовольно согласился Вилли. — Я действительно ветеран национал-социалистской революции.
Вайс повторил вопросительно:
— Революции?
— В свое время фюрер воспользовался терминологией марксистов, и это очень пригодилось нам. — И Вилли развил свою мысль: — Когда мы были слабы, а красные сильны, такой камуфляж помог нам благополучно разрешить многие вопросы.
— Например?
— Мы так громко трясли этими погремушками перед стадом, готовым следовать за красными, что оглушили его. И не успело оно опомниться, как оказалось в нашем загоне, и мы заставили его шагать в ногу под грохот наших барабанов.
Разговор на эту тему, видимо, наскучил Вилли. Обведя глазами свой кабинет, он сказал Вайсу: