Спустя три недели Вайс уже вошел в состав большой группы СД, подчиненной полковнику СС Отто Гауптману.
Вскоре Гауптман вызвал к себе Вайса и еще двух сотрудников. Показав им фотографию Штейнглица, он дал указание выследить его и ликвидировать, а труп отвезти за город, сунуть в мешок с цементом, залить водой, подождать, пока цемент схватится, и тогда утопить в Ааре. Зацементированные трупы никогда не всплывают.
Операцию было назначено провести через два дня. Вайс отправился на поиски Штейнглица и, найдя его в маленькой пивнушке на окраине города, где они обычно встречались, рассказал, какая опасность ему угрожает. Штейнглиц принял это известие с мрачной покорностью судьбе. Он только спросил:
— Может, лучше мне самому?..
— А спастись ты не можешь?
— Как? — спросил Штейнглиц. — В Германии все равно найдут. Здесь тысячи агентов гестапо. Если удеру в другую страну, они сообщат по радио, по телеграфу... Все равно меня возьмут, разве что потрошить будут дольше, только и всего. — Он подал руку, прощаясь, произнес сдавленно: — Спасибо, что рассказал.
— А почему такое решение, как ты полагаешь? — спросил Вайс.
Штейнглиц сказал задумчиво:
— Это не наши решили, это те. — Он махнул рукой куда-то в сторону, добавил сконфуженно: — Не забыли, что я когда-то, еще до войны, убил чиновника министерства иностранных дел Англии, похитил для фюрера документы. Наверно, адмирал теперь выдал меня англичанам, чтобы никакие пятна не затемняли его отношений с ними. Ну а те в качестве предварительной проверки лояльности гестапо к интересам Британской империи потребовали, чтобы меня ликвидировали. А эсэсовцы в порядке, как говорится, любезности взяли это на себя. Вот и все.
Ссутулился, опустил голову на руки. Сквозь поредевшие волосы просвечивала кожа.
— Прощай, Иоганн, — сказал Штейнглиц, — прощай и живи, пока тебя свои же не ухлопают так же, как меня, за излишнее служебное рвение...
В ту же ночь Штейнглиц застрелился у себя в номере гостиницы.
Полковник Отто Гауптман договорился с похоронной конторой о торжественном погребении соотечественника.
Самоубийство немцев считалось сейчас крайне нежелательным, и пришлось пойти на значительные расходы, чтобы полицейский врач констатировал смерть от разрыва сердца.
На кладбище гроб с телом Штейнглица доставили в черной автомашине-катафалке. Надгробная плита была уже приготовлена. На ней были высечены имя, даты рождения и смерти и надпись: «Благородному сыну рейха от любящих и скорбящих соотечественников».