Ванну наполнили горячей водой и опустили в нее девушку.
Разжав стиснутые зубы Эльзы ножом, Пташек влил ей в рот спирта из фляжки.
Зубов стоял бледный, руки его дрожали, китель и брюки в крови.
— Ты ранен? — спросил Иоганн.
— Пока не чувствую. — И, опустив руки в воду, Зубов стал оттирать ступни девушки.
Вода окрасилась кровью...
— А ну, идите отсюда! — махнув рукой Мехов. — Лучше я сам. Вы только мешаете.
В канцелярии, выжимая мокрые рукава, Зубов сердито сказал Иоганну:
— Поделикатничал ты с этими, комендантом и палачом. — Упрекнул: — Вот уж не ожидал от тебя!
— Чего именно? — удивился Вайс.
— Ну, отпустил ты их!
— То есть как это «отпустил»? — Иоганн скосил глаза на трупы. — А это тебе что?
Зубов повторил упрямо:
— Отпустил с миром, что называется. Если бы ты видел, как она лежала там, в леднике, на трупах. Замерзая,заползла на трупы. Они теплее, чем лед, вот она и заползла.
— Да ты не горячись, — попросил Иоганн.
— Хладнокровный ты, как лягушка, — сказал Зубов.
— Вот именно!
— Нет у меня больше таланта притворяться. Уйду с группой — и все.
— Еще чего! — сурово сказал Иоганн. Спросил: — Тебя что, в голову ушибли? Сдурел?
— Если она не оживет... Катись ты подальше со своей конспирацией. Я за них самостоятельно возьмусь.
— Неврастеник! — презрительно сказал Вайс.
— Ты понимаешь? Ее там среди мертвецов заживо замораживали.
Прибежал Мехов.
— Идите скорей: живая... — Потное лицо его расплылось в улыбке.
В ванной комнате было жарко, все заволокло тусклым паром.
Накрытая шинелями, в ванне лежала Эльза. Под голову ей Мехов сунул пестрый купальный халат начальника тюрьмы.
— Глядите, — хвастливо объявил Мехов, — ожила!
Голова Эльзы с мокрыми волосами казалась мальчишеской. Виски запали, щеки осунулись. Кожа неестственно розовая.
Эльза улыбнулась опухшими губами, обнажив кривые обломки зубов. Подняла исхудалые, белые, как веточки с ободранной корой, руки и попыталась протянуть их Зубову и Вайсу.
Зубов опустился перед ней на колени, опустил голову, заплакал.
Эльза что-то прошепелявила. Ей трудно было говорить разбитым ртом, воздух проникал в обломки зубов, вызывая острую боль. Лицо ее исказилось. Она умолкла.
Мехов склонился над ней, снова приложил к ее губам свою фляжку.
Иоганн вопросительно взглянул на Мехова.
Тот виновато потупился, объяснил:
— Она сейчас сильно пьяная. Перелил я в нее спирта. Ничего, ей так лучше.
— Зубов... — Эльза положила руку на его крутой затылок. — Я тебя так долго ждала, а ты все не шел... — Сказала жалобно: — Конечно, из-за Бригитты. Ну и пускай. Пускай она теперь ждет тебя дома, на Таганке. А я все равно тебя не отпущу. И молчи. Я уже все решила за нас. И как я хочу, так все и будет. Ты меня привык слушаться, да? Даже с Бригиттой послушался.